— А ты еще кто такой? — прохрипела Николь и зажмурилась, когда влажный язык юноши прошелся по щеке, — прекрати, пожалуйста, это пугает.
Парень громко заскулил и повалился на кровать, прижав руки к груди. Он задрал колени и начал яростно елозить спиной по матрасу, что-то требуя от девушки. Николь аккуратно приподнялась на локтях и скользнула взглядом по поджарой груди и напряженному животу незнакомца, который чуть ли не визжал от радости.
— Гав! — юнец вытаращился на девушку и выпятил грудь, — гав-гав!
Она медленно моргнула неуверенно коснулась ноготками шеи незнакомца и нехотя поскребла кожу:
— Хороший мальчик, — от абсурдности происходящего ее начало мутить. Она ожидала чего угодно, но не рыжего идиота, который будет играть в собаку в ее кровати, — милый песик.
"Песик" закатил глаза и тихо заскулил, дергая правой ногой. Николь невозмутимо погладила юнца по груди и животу и сдержанно улыбнулась:
— А теперь иди, — она отодвинулась от рыкающего парня и схватила платье с тумбы.
Но рыжий подлец не собирался так просто сдаваться. Он соскочил с кровати, шумно вздыхая и капая слюной на пол. Юноша схватил зубами валяющийся у ног Николь поводок и ткнулся носом в ее колени — "песик" желал на прогулку. Девушка нервно хохотнула и поправила платье на груди:
— Ладно, — она медленно вздохнула и взяла кожаный ремешок, — мне же никто не говорил, что будет легко.
Она защелкнула карабин на металлическом кольце и уверенно встала, стараясь не смотреть на торчащий из задницы юнца собачий хвост. Адекватный человек бы бежал из этого сумасшедшего дома, сверкая пятками, но Николь всегда была упрямой дурой, которая идет до победного конца. И неважно, стоил ли тернистый путь к успеху ее усилий или нет. У нее есть цель, и она придет к ней, во что бы это ни стало
В доме царила тишина и полумрак. Через щели в шторах выглядывало солнце и приветливо дразнило невыспавшуюся Николь.
Девушка внутренне содрогнулась, когда юноша начал спускаться с лестницы, задрав крепкий зад к верху. Его хвост, основание которого пряталось в срамном месте, беспорядочно мотылялся и открывал взору Николь бритые яички. Интересно, это Самида так постаралась? Девушка решительно вздохнула и горделиво вскинула голову. В конце концов, она всегда любила собак.
Когда Николь взялась за ручку входной двери, ее окликнул тихий женский голос.
— Извините, — из гостиной вышла дородная тетка в черном строгом платье и белом переднике. Она укрыла плечи Николь шерстяным пледом и улыбнулась, обнажая желтые зубы, — на улице холодно.
— А как же он? — девушка мотнула в сторону скулящего юноши.