— Какой ты заботливый, — она поелозила под вампиром, желая скинуть его с себя.
— Хорошая ночь, — Августино беспечно вздернул голову к черному небу в россыпи ярких звезд, — надо почаще выходить из дома.
Николь неожиданно громко и горько разрыдалась под мужчиной. Ей было тоскливо в обществе вампира вдали от друзей и родных. Она боялась завтрашнего дня, от которого ей нигде не спрятаться и не скрыться. Неизвестность и перспектива быть обескровленной упырями не воодушевляла от слова совсем.
— Николь, — Августино сгреб девушку в объятия и прижался губами к виску, — никто не говорил, что будет легко. Это твое испытание, ты заглядываешь в бездну внутри себя и учишься с ней жить, чтобы в будущем не совершать роковых ошибок. Я понимаю, тебе страшно и одиноко, но вечность из этого и состоит. Ни друзей, ни любви, ни близких. И нужна смелость, чтобы пройти этот путь и узреть в конце истину, для чего мы здесь.
— Чтобы страдать, — промычала девушка в грудь вампира.
— Разве тебе сейчас плохо? — мужчина вздохнул, — или ты страдала, когда кричала мое имя за столом?
— Так, — Николь неуклюже выбралась из рук удивленного вампира и встала, угрюмо глядя на него, — это жестоко, Августино, пробивать меня сейчас на эмоции и привязанность к тебе. Не хочу слышать от тебя такие лживые и подлые слова. Я натура нежная и влюбчивая, но ты это и так знаешь. Поэтому сними с себя маску романтичного рыцаря и прекрати мне пудрить мозги.
— У меня тоже есть слабости, — мужчина встал и положил холодные руки на пылающие огнем щеки Николь, — я ведь умел раньше любить, нежно и самозабвенно.
— Отвали, — девушка подхватила подол платья и потрусила к дому с тихими возмущениями, — любить он умел! — Николь оглянулась на мрачного мужчину и злобно ощерилась, — и кто выпорет тебя за такие откровения? Кто накажет тебя за слова, которые делают больно другим?
— Никто, — Августино пожал плечами и сунул руки в карманы, — лишь Господь Бог, но он пока не торопится с наказанием.
— Вот ты кем себя возомнил, — Николь склонила голову, — Господом Богом над нами?
— А разве это не так? — мужчина насмешливо вскинул бровь, — я благосклонно позволяю сейчас бросаться в меня оскорблениями, а мог свернуть шею. От моей доброты к тебе зависит твоя никчемная жизнь, Николь. Только благодаря мне ты дышишь. Мне действительно стало тебя жаль, когда ты валялась без сознания на полу в окружение дебилов, которые едва сдерживались, чтобы не вгрызться в твое горло. Из всего этого сброда только Амедей и я умеем контролировать свои пороки.
— Как мило! — девушка всплеснула руками, — и вот кому я буду отсасывать и подставлять зад?