— Майя, не переживайте, — мягко сказал Гаспар. — Все будет хорошо. Хотите, заберу вас с собой в столицу? Зачем вам оставаться здесь? Вы утонченная и умная девушка. Что вам делать в замке этого солдафона?
Я отрицательно покачала головой.
— Не знаю, какие отношения связывают вас с фон Морунгеном, но, по-моему, он плохо с вами обходится. Говорят, он запретил вам уезжать и держит вас тут против воли.
— Это не так. Он добр ко мне.
— Странное у вас определение доброты, — в голосе Тейфеля звучало неодобрение. — Хорошо, что полковник отметелил этого ростовщика — тот заслужил каждый тумак. С такими иначе нельзя. Выбить из них все дерьм… дурь. Только это на них и действует. Но вы уверены, что однажды фон Морунген не захочет и вас проучить кулаками? Я знаю таких людей, как он. Они привыкли к насилию. Под тонким слоем манер у них скрывается дикий нрав. Не стоит так говорить о человеке, чьим гостеприимством я пользуюсь, но мне не нравится наш хозяин, барон фон Морунген. И я много слышал о нем… нехорошего. У него полно тайн за душой, и — готов съесть свою шляпу — все мерзкие.
— Еще одно подобное высказывание о бароне, и мы поссоримся, — отрезала я и ушла.
Настроение было хуже некуда. Я вернулась к себе и от нечего делать стала листать заметки, которые добыл Тейфель. Ничего интересного в них не нашла: кое-какие записки Жакемара, обрывочные, непонятные, частично зашифрованные, да примечания Кланца, из которых тоже ничего полезного узнать не удалось.
Впрочем, один рисунок меня заинтересовал. Его выполнил своей рукой Жакемар — внизу стояли его инициалы. Вероятно, он рисовал барельеф, которым хотел украсить замок. Лист покрывали изображения уродливых кобольдов, стоящих на страже врат в подземное царство.
Я пригляделась и увидела кое-что любопытное. Под вязью рисунка была начерчена ломаная линия. Она почти скрывалась в завитушках, и рассмотреть ее было непросто. Я провела по линии пальцем, размышляя, зачем старый мастер провел ее, но так ничего и не придумала.
Рисунок был отвратительным, безумным, и пробудил во мне смутные воспоминания. Где-то я уже видела этих кобольдов… вероятно, на одной из стен замка. Но где? Нет, не таких кобольдов. Похожих, но не совсем. И там, кажется, еще были скелеты…
Память ничего не подсказала, но всколыхнулось ни с того ни с сего чувство опасности.
Дурных мыслей мне и без того хватало, поэтому я сердито отложила записи и решила пораньше лечь спать.
И как же я теперь буду проводить свои дни в замке Морунген? Вот так, неприкаянно слоняясь по его коридорам, где меня все избегают? Сидеть у себя в комнате? Думать о том, что из-за меня у полковника начались неприятности, а сам он так сердит на меня, что и видеть меня не желает?