– Ты так и будешь молчать?! Нечего мне сказать?! Я знаю, что ты развлекаешься здесь с этой русской шлюхой!
– Ускути (араб.– заткнись),– осек ее он.– Не тебе обвинять других женщин в отсутствии праведности. Ты сама легла под меня, будучи с моим другом.
Малика была вне себя от ярости.
– Это значит я легла?! А ты что у нас, ангел?! Отбил женщину у друга и думаешь, что святой?!
Он не был святым. Он никогда этого и не утверждал, но доказывать, спорить, ссориться с этой взрослой сварливой женщиной, какой она теперь ему казалась, попросту не хотелось. Ранение и так забирало много энергии. Он и так катастрофически отстранился от дел…
– Надо было самой прикончить эту суку, а не поручать это такому же тюфяку и неудачнику, как ты сам!– выпалила она и сама себя осекла…
Но Карим услышал ее слова…
Малика даже не успела моргнуть глазом, как он с силой схватил ее за горло и припечатал к стене.
– Поподробнее. Что ты сейчас сказала?
Малика начала задыхаться,
– Пусти меня, урод! Что слышал! Она должна была умереть, эта твоя сучка конченая! Что, нравится делить ее с бывшим дружком?! Я все знаю! Открой интернет– там полно статей про их роман! Это же он, да?! Увейдат трахнул и бросил твою сестру?!
– Еще слово, и я убью тебя, тварь!– закричал он голосом зверя.
Резко отпустил, отчего она упала на пол. Настежь открыл дверь.
– Валид!– крикнул он в коридор.– Заходи сам и приведи мне еще двоих свидетелей.
Парень понял друга без слов. Малика тоже, поэтому кинулась в ноги к мужу, моля ее простить… Через минуту на пороге стояли все трое, в том числе Валид и Мария Павловна.
– Талик! Талик! Талик! (формула развода в исламе),– произнес Карим громко, отшвырнув женщину от себя.– Вы слышали? Я с ней развелся. Доведите до сведения муллы. Пусть выдаст свидетельство, если ее отца не удовлетворит устный рассказ доченьки о случившемся…
Все присутствующие бесстрастно кивнули.
– Ты сегодня же уедешь, Малика. Как раз будет машина в Ливан. Больше я тебя видеть не желаю. Благодари меня за великодушие, что я не убил тебя после твоей выходки. Только потому, что нас действительно связывали чувства.
Она рыдала.
– Какой же ты урод, Карим! Малолетний, самонадеянный болван! Думаешь, не наиграешься?! Думаешь, он оставит тебе ее?! Знай, что я сделаю все, чтобы ты проиграл! Все! Уж поверь мне, пару дней или недель– и вас всех не будет! Ты потеряешь все из– за этой шлюхи!– кричала она на грани истерики.
– Уведи эту дуру, Валид. Не хочу больше ее слышать. Голова болит.
Друг неодобрительно вздохнул.
– Зачем ты ее отпускаешь?– тихо обратился он к Кариму,– Она знает все. Нашу дислокацию, наши слабые места, наши резервы… Она сдаст нас!