Влада видела, как губы Карима белеют у нее на глазах… Она перегибала палку… Знала это, но продолжала строить свою теорию… Или она нащупала верный путь к его тайнам?
– Это все?– спросил он ее сухо.
Влада молча кивнула, наконец, положив в рот кусок хлеба. Внезапно ей страшно захотелось начать есть. Его тарелка все еще была пуста…
– Салату?– обратилась Влада к Кариму, протягивая ему блюдо с таббули.
Она сама не понимала, что этим хотела показать ему. Сбавить напряженность, осознавая, что опять влипла, или же наоборот, раздразнить его, продемонстрировав свое спокойствие.
Карим молча взял с ее руки салатницу. Они ели в полной тишине, даже не глядя друг на друга. Аппетит Влады как рукой сдуло, когда она поняла, что он так просто не спустит ей ее тираду…
– Извини, – вдруг, выпалила она, чувствуя, как загораются ее щеки,– я мало что знаю о тебе… Это лишь мои журналистские догадки…
Карим молчал, дожевывая очередной кусок мяса. Он поднял на нее тяжелый взгляд, налил себе воды, осушил стакан полностью, после чего встал из– за стола. Влада не двигалась. Она боялась любого его действия, любого его шага… От него можно было ожидать всего на свете.
Сейчас Карим стоял у нее за спиной, она чувствовала это затылком, но не решалась совершить даже малейшее движение.
Его руки легли на ее шею, погладив кожу, поднялись по волосам. Влада почувствовала, как собранные ею в пучок волосы распадаются по плечам волнами.
– Светлые волосы словно магнит для арабских мужчин,– нежно произнес он, поглаживая их и перебирая между своими пальцами, – твои имеют янтарно– золотой свет. Как мед. Он натуральный?– опять этот спокойный невозмутимый тон. Именно этот тон пугал ее больше всего.
– Да,– немного хрипло ответила она.
– Но твое лицо не совсем славянское. Твоя мать или отец не русские? Кто они?
Влада вздохнула.
– Я не знаю ни мать, ни отца.– призналась она искренне.
– Что с ними? Они умерли?
– Да…
– Кто же тебя воспитывал? Дядя, тетя?
– У меня только тетка.
– Ты жила с ней?
– Нет, я жила в специальной школе– интернате для богатых детей.
– Как это?
– А вот так. Я не знаю, что такое дом родных. Моя родня– это школа и мои учителя, которые сменялись каждый год. Таковой была политика в учреждении, чтобы мы, ученики, ни к кому не привязывались…
– Как же ты так жила?– он резко поставил стул напротив нее и сел почти вплотную. Так, что Влада чувствовала его дыхание…
– Нормально жила,– она как можно более непринужденно пожала плечами, хотя к горлу подступал ком. Тяжело было открывать старую, зарубцевавшуюся рану,– у меня были лучшие вещи, каждое лето я ездила за границу в различные образовательные лагеря. Я поступила в престижный институт, и тетка сняла мне хорошую квартиру. После получения диплома меня пристроили в информационное агентство. И вот, я здесь…