И она горела в нем, заставляя меня пылать и загораться в ответ.
Он легонько отодвинулся от меня, прекращая наши ласки. Тьма в его глазах рассеялась, он смотрел на меня с нежностью. Пока не услышал сдавленный хрип лежащего на крыльце мужчины. В одночасье на его лице пронеслись страх, злость и гнев.
– Что с тобой произошло, Кристоф? Ты словно провалился во мрак. Тебя здесь не было.
В его глазах я видела сомнения. Он словно решал, какую истину мне преподнести.
– Нет. Я был здесь всегда.
Словно удар в спину, больно ранил ответом. Вдвойне больней от того, что я открылась перед ним, помогла освободиться, а он даже не захотел рассказать мне правды.
– Я видела твои черные глаза… Как ты стал неподвижным и убивал того мужчину.
Кристоф недовольно свел брови, так, что между ними появилась морщинка.
– Это была шутка. Я просто хотел, чтобы ты меня поцеловала.
От обиды я не смогла ничего сказать. Я чувствовала, что мои слова утонут в безудержных слезах.
Кто-то из гостей вышел на крыльцо и подошел к лежащему мужчине. Его не сочли больным, товарищи подняли пьянчугу, который, наверное, завтра и не вспомнит, каких усилий мне стоило спасти его жизнь.
Чувствуя, что глаза наполняются влагой, я отвернулась от Кристофа и пошла к машине.
– Ив, – он схватил меня за рукав, пытаясь остановить.
Я повернулась с глазами, полными слез, и со всей болью, которая разрывала мое сердце:
– Я устала быть объектом твоих насмешек.
Мои слова подействовали на него гипнотизирующе: он замер и выпустил мою руку.
Уже сидя в машине я взяла себя в руки и вытерла слезы. Кристоф ненадолго вошел в дом и, вернувшись в машину, ни проронил не слова. Как, впрочем, и я.
***
Огонь монотонно потрескивал в камине. Уже близился рассвет, но я не могла отделаться от навязчивых мыслей. Прошедший вечер был многоголосен, рассказывая об окружающем мире Кристофа и о нем самом. И пусть много вызывало сомнения, в одном я была уверена наверняка – с Кристофом происходит что-то плохое. Словно его магия разрушает его самого. Наверное, в этом и кроется секрет его силы, который хотел узнать Ханс.
Его имя болью отозвалось в груди. Я до сих пор не приняла решение: кто я теперь и за кого играю? Я постоянно откладывала в дальний ящик мысли о бывшем муже, как старые неудачные фотографии, которыми очень дорожишь, но другим показывать несуразные снимки не хочется.
Женский смех мелодично разлился в коридоре. Памятуя о том, что в прошлый раз незнакомка вывела меня на свихнувшегося мага-перевертыша, я прихватила кочергу, но идти за смутьянкой все же решилась.
Тихонько обойдя комнату Кристофа, я последовала за незнакомкой. И пусть завтра Мариса скажет, что у всех в этом замке непорядок с головой, я все же разберусь, что здесь происходит!