Все потом. Я все решу. А сейчас важнее… другое. Это замкнутое пространство, где можно забыть о мире и его требованиях… Её руки, распятые по стенке. Тяжелое дыхание. Мое колено между широко расставленных ног…
Я смутно помню, как мы вышли из капсулы, как добрались до отеля, в котором основным достоинством было отсутствие работников и невозможность встретиться с другими гостями… А еще то, что там принимали кредиты без всяких регистраций.
Все, что я видел, чувствовал — это ее глаза, почти черные от желания… Тихие стоны, которые она подавляла. Дрожащее тело, невозможное в своем совершенстве. И запах её желания…
Это было первое, что я попробовал, когда за нами закрылась дверь номера.
Встал на колени, задрал вверх мешающую мне тряпку и прижался лицом к ее лону, втягивая умопомрачительный запах сквозь эластичное белье… А потом чуть прикусил ткань и нежную кожу под ней.
— Ты потекла, девочка… Моя, — пробормотал, оглаживая точеные ноги и расстегивая ремешки туфель.
— Я не потекла, — не может ведь не спорить, стерва. — Я насквозь мокрая…
Она выгнулась, потому что я проник пальцами под край трусиков и легко провел по нежным складочкам… А потом захныкала, когда я убрал пальцы и облизал их, глядя ей прямо в глаза.
— Хочу тебя… внутри. Сейчас!
— Приказываешь мне? — усмехнулся, не отрывая от нее взгляда, одним движением скидывая комбинезон и ботинки.
— Да! — зашипела злюка, требуя без промедления приступить к основному действу.
Но у меня были другие планы.
Я собирался воспользоваться этой ночью по праву… по полной. Хотел заставить её не приказывать, а умолять, чтобы вошел в нее.
Я собирался свести ее с ума… а потом мы поговорим.
Пока же я легко подхватил Аррину на руки и осторожно опустил на кровать.
Нежная, какая же нежная у нее кожа… Какая же сладкая она и тонкая на изгибе шеи и внутренней поверхности локтя… Я раздевал и ласкал ее медленно, никуда не торопясь, облизывая, пожирая каждый кусочек завоеванного пространства, сам сходя с ума от её громких стонов, от того, как её колотит и выгибает, как она разбрасывает колени, как прижимает мою голову к себе, тянет за короткие волосы…
Спускался все ниже, долго целовал и гладил живот, ноги, а потом притянул за бедра и накрыл наконец дыханием влажное лоно, с силой провел губами, сходя с ума от сладко-терпкого вкуса, погружаясь все больше в это безумие, лаская, прикусывая, вылизывая все складочки, целуя средоточие её желания так, как целовал её губы, обводя пульсирующий бугорок кончиком языка и погружаясь в истекающую соком глубину, упиваясь её желанием, пока она не затрепетала и не выкрикнула мое имя…