— Пожа-алуйста, Гард…
— Чего ты хочешь? — я и сам был уже на грани.
— Тебя… Тебя во мне…
Я в ней.
Самое правильное положение…
Тугая пульсация и её хриплые вскрики в такт движениям довели меня почти до исступления. Я резко вышел, перевернул её и грубо вздернул бедра вверх, впиваясь пальцами, наверняка оставляя синяки и придавливая свободной ладонью между лопатками, молчаливо требуя изогнуться, открыться мне полностью, довериться…
И продолжил вбиваться в сочную нежность, не отрывая взгляда от вспотевшей спины, разметавшихся волос, рук, сжимающих в горсть влажные простыни.
Перевел взгляд на её вздернутую, совершенную задницу и шлепнул по светлой коже, не сдерживаясь, еще и еще, а потом размазал её соки по упругому колечку, надавливая костяшками… Аррина замерла и чуть сжалась — так мы еще не пробовали, — и получила за свое недоверие еще один шлепок.
Но я уже не мог ждать… Все потом.
Влажные звуки при соприкосновении наших бедер, густой запах секса, мои собственные хрипы наполнили комнату и, едва дождавшись, когда девушка начнет сокращаться от второй волны удовольствия, я скользнул одним пальцем во вторую дырочку, усиливая наши ощущения, и кончил, содрогаясь и теряя дыхание…
Я любил её еще не один раз за эту ночь. До тех пор, пока мы оба уже не смогли шевелиться. А потом заснул, крепко обхватив руками и ногами… И проснулся один.
Аррина стояла у окна, сняв с него затемнение, и смотрела на столь редкий в этом мире дождь. Последние годы была мода на ясную и ветреную погоду, а тут вдруг климат-психологи решили внести разнообразие…
Сел, спустив ноги с кровати и попросил:
— Объясни мне…
Долгий вздох. И просьба, которую я не мог проигнорировать:
— Обещай, что не будешь давить… и не заставишь рассказать больше, чем я готова сейчас.
— Обещаю.
Снова повисло молчание. Но я не торопил. Я надеялся, что, несмотря на последние разногласия, она сможет доверить мне частичку своего прошлого…
И позволит бороться.
За нее. За нас…
Странные, незнакомые мне мысли, но… Я чувствовал себя именно так.
— Знаешь, моя жизнь… Она похожа на череду роковых случайностей, каждая из которых должна была меня уничтожить, распылить по векторам Вселенной… Но что-то все время мешало этому произойти. Будто вело меня к тому, чтобы я оказалась тем вечером в одном определенном месте…
Я спрыгнул на пол, быстро подошел к ней и обнял сзади. Кожа девушки была прохладной, будто она замерзла в теплой комнате… И тогда я прижал ее к себе, надеясь передать собственный жар и важное послание: что не оставлю её наедине с рассказом…
— Что же ты пережила, девочка… — пробормотал, наклоняясь и целуя в макушку.