— Тебе нужно с большей легкостью проходить препятствия, — начал я импровизированное занятие. — Со скоростью, в целом, все в порядке, но любой барьер или яма тебя сильно замедляют.
— Ты это спиной заметил? — спросила с подозрением.
— Эва, вчера я не первый раз видел тебя на полигоне.
Открыла было рот, чтобы заявить, что она не Эва, но тут же закрыла. Молодец, учится.
— И как проходить их быстрее?
— Мы разберем каждый барьер и "сюрприз" что есть здесь. Потом каждый, что было в прошлом году на Играх. И каждый, что придумает…
— Твое воспаленное воображение?
Хмыкнул. Щеки девушки раскраснелись, а пухлые губы изогнулись в легкой улыбке.
Я отвел взгляд.
— Именно.
И скорее почувствовал, чем увидел, как она кивнула.
— Пока разогрейся. Пробегись. А потом приступим.
Сделала было шаг, но, помедлив, все-таки сказала:
— Спасибо.
— Аристократы не чужды благодарности простолюдинам? — я демонстративно поднял брови.
— Иногда наша благодарность сильнее, чем воспитание, — отреагировала быстро.
Завеса, эта её искренняя улыбка…
Сглотнул.
— А ты, я так понимаю, очень сильная?
— Очень, — почти хохочет. А потом снова становится серьезной, — Вы ведь могли… отказаться. От меня.
— И выставить себя идиотами, которые сами не знают, кого берут? — спросил грубовато, — Нет уж, будем с тобой мучаться.
— Ага.
Кивнула и побежала.
А я только вздохнул, глядя вслед изящной удаляющейся фигурке.
Потом… конечно мы учились. Правильно ставить руки на бревна и стены, брать нужные точки разгона для прыжка, делать кувырки… То, что я «изучил» с деревенскими мальчишками еще в детстве таким, как Эва-Каталина не преподавали в их дворцах. Так что приходилось объяснять, помогать, придерживать…
И стараться не сойти с ума от её запаха и тепла разгоряченного тренировкой тела.
Моя реакция раздражала.
Я должен был сосредоточиться на том, чтобы дотянуть её уровень до остальных, а вместо этого только и думал что о груди, обрисовывающейся под рубашкой при каждом движении; о стройных ногах и заднице, мелькавшей у меня перед глазами каждый раз, когда она забиралась на препятствие передо мной; о прикушенной от усердия губе…
Завеса!
Как я вообще выдержу… все эти утра до Игры?
Раздражение сделало свое дело и на очередную её ошибку и неловкость я отреагировал грубым:
— Хватит уже пыхтеть — старайся получше.
Она вздрогнула, резко обернулась, что было в корне неверно, и полетела с тонкой балки, на которой балансировала, вниз. Я перехватил её, но сам не удержался и повалился на спину.
— А тебя, оказывается, легко завалить, — усмехнулась ехидно Снежинка.
— Только красивым девушкам…