— Он побывал в огне, — кивнула Лейа. — Вот почему он такой…странный.
— Да. Он раньше был прозрачным, как слеза. А потом… вот… — Айвен посмотрел на безделушку на ладони. — После смерти сестренки родители совсем отдалились друг от друга. Они забыли, что у них есть я. Я сказал им, что хочу поступить сюда, улететь из дома… Они только кивнули головами и все. Им было настолько все равно. Даже не пришли проводить.
— И ни разу не звонили, не слали сообщений и посылок?
— Нет.
— А…ты?
— И я… нет.
Не мог. Хотел, но не мог. Сначала — не мог себя заставить, пораженный предательством, обиженный и оскорбленный. Потом — напуганный, не желающий выдавать себя, хотя порой так хотелось дать знать отцу. Но нельзя. Он сам сделал свой выбор, сам оторвался от семьи.
По счастью, девушка поняла его по-своему.
— Почему? Они… они ведь, наверное, тоже любили тебя? По-своему…
— Нет, — он крепче стиснул камень в кулаке.
Они его не любили. Никто.
Домой в тот раз он пришел под утро. Именно пришел, пешком, хромая от натертых мозолей. Мог бы добраться быстрее, остановив машину — где-то до двух часов пополуночи их число на дорогах было достаточным для того, чтобы было, из чего выбирать. Но после того, что произошло, Ренн боялся голосовать.
Когда женщина начала его целовать, юноша в первый миг оцепенел, а потом начал лихорадочно отбиваться. Однако это лишь распалило незнакомку.
— Ну, что ты? Что ты упираешься, красавчик? — шептала она, скользя губами по его скулам и шее и торопливо шаря по торсу в поисках застежек. — Ты такой сладкий… иди ко мне. Тебе понравится, обещаю.
— Нет. Не надо, не хочу, — повторял он, раз за разом срывая с себя ее руки. — Нет.
— Да что же ты. Тебе понравится, обещаю. Или тебя такое заводит? Тогда смотри у меня…
Она сделала попытку перехватить его запястья, но Ренн оттолкнул женщину так, что она, уже почти перебравшаяся на его сидение, отлетела назад. При этом локтем она слегка задела панель управления, и машина вздрогнула, сбиваясь с трассы.
— Вот…. — выругалась женщина, перехватывая управление. — Ты что дергаешься?
— Ничего, — он вцепился в ручку двери. — Выпустите меня. Пожалуйста.
— А если нет?
Ответом ей был отчаянный взгляд исподлобья.
— Ну и катись себе.
Дверца распахнулась. Машина круто заложила вираж, и от толчка Ренна буквально вышвырнуло на обочину. Упал он неловко, ударившись локтем и бедром, взвыл от боли, перекатываясь по асфальту, и успел вскочить за миг до того, как машина на бреющем низком полете прошлась юзом, чудом не зацепив его крылом.
Габаритные огни «кьюни» растаяли в ночном небе. Кто-то из поздних прохожих рассмеялся, глядя на него. Кто-то что-то выкрикнул. Не отвечая, Ренн пошел прочь.