— Да потому что хотел предупредить тебя… уберечь… Белые женщины — они… им нельзя доверять! Они коварны, беспринципны, злонамеренны.
— Все? Все, как одна?
— Я не встречал среди них благочестивых.
— Может быть, ты не там искал? Моя Ева очень благочестива. Я прожил с ней пять лет, и она не дала мне ни одного повода усомниться в этом. Да что далеко ходить? Она смогла ужиться с Зойрой, а на это способен только настоящий ангел. С добрым характером и бесконечным терпением.
Рустам покачал головой:
— Ты просто ослеплён. Она ведьма. Джинири.
— Ты говоришь глупости, Рустам, и я настоятельно прошу тебя их не повторять. И больше не провоцировать мою жену. Оставь её, пожалуйста, в покое.
Брат опустил взгляд, но ноздри его гневно подрагивали.
— Кстати, о провокациях, — вспомнил я, — что это за письма отца, одно из которых ты прислал Еве? Где ты его взял?
— Нашёл в его вещах после смерти, — недовольно отозвался Рустам.
— И почему мне лучше не знать их содержание?
— Я не знаю, так решила вся семья. Моя мать, наши сёстры и брат… ещё тогда, когда вы с Амрой были детьми. На самом деле, там всего одно письмо, но оно длинное…
— Отдай мне его, пожалуйста. Думаю, что смогу справиться с содержанием этого опуса самостоятельно. Я уже не мальчик.
Рустам вздохнул:
— Возможно. Но прежде я обязан посоветоваться с Шурук.
Он протянул мне руку, а потом вдруг притянул к себе и похлопал по плечу. Кажется, Рустам никогда в жизни так не делал. Но отчего-то у меня всё равно осталось ощущение недоговоренности после этой встречи.
После завтрака я написала Пете, изнывая от мучающего меня горестного ожидания:
"Пожалуйста, скажи, что наметился какой-то проблеск надежды! Если нет, то хотя бы расскажи, что задумал Рустам. Умоляю! У меня просто нет сил дальше жить в неизвестности!"
Петя ответил не сразу. Я походила по комнате, наведалась в ванную, умыла пылающее лицо, а когда вернулась, то телефон уже мигал сообщением:
"Я работаю над этим. Пока не время распространяться".
Я вздохнула. Села за компьютер, открыла тетрадь в кожаной коричневой обложке, и вдруг в комнату вошёл мой муж. Я встала и бросилась к нему в объятия с необъяснимым облегчением, будто давно его не видела или не чаяла уже, что он вернётся. Терджан погладил меня по голове, на удивление не задав ни одного вопроса, а потом оторвал от себя и заглянул в глаза:
— Ева, нам нужно серьёзно поговорить.
Моё сердце бухнуло в грудной клетке.
— О чём?
— О честности и доверии. Мне кажется, они несколько пошатнулись в последнее время между нами.
— Терджан… — я вознамерилась просить прощения и оправдываться, но он остановил меня жестом, выставив ладонь вперёд: