Жаль Арн-Фальета, раз он такой хороший министр.
Она быстро перебрала ворох тонких исписанных листов на столе, заглянула в ящики, не забыла прощупать столешницу и обнаружила там небольшой скрытый ящичек. Бросила беглый взгляд — какие-то письма связкой. Отлично, то, что нужно. Все это предстояло разобрать, изучить и использовать.
Элейн свернула бумаги трубочкой и спрятала между нижними юбками, связав шнурками-завязками.
А теперь — быстро на ярмарку.
Подумав, она решила не закрывать дверь черного хода. Никто не видел, как сюда пробиралась служанка, а у Кервелина появится лишний повод беспокоиться и подозревать свое окружение. Она ткнула палкой в змеиное гнездо, оставалось дождаться, пока змеи начнут шипеть и расползаться.
***
Пестрые флажки, полные украшенных черно-бордовыми вензелями карет улицы, цветы, ленты и перья, смех, разговоры и громкая музыка совсем рядом, льющаяся непонятно откуда, точно рождающаяся прямо из воздуха. И реющие на домах черно-бордовые государственные флаги, и уличные торговцы всех мастей, начавшие промышлять на перекрестках и вдоль стройных рядов зданий довольно далеко от средоточия гуляний. От назойливой музыки, выкриков актеров и калейдоскопа красок начинала кружиться голова.
Элейн пробиралась по людным улицам, пока не вышла к центральной площади. Там не стоило и искать свободного места. Посередине был устроен импровизированный помост, вокруг которого расставили трибуны, а в первом ряду на возвышении восседала королевская семья. На сцене какие-то женщины в гриме картинно заламывали руки. Представление для высочайшей публики…
Она перевела дух. Кажется, успела вовремя.
Отдышаться, пробраться в задний ряд к фрейлинам, сделать вид, что сидишь там уже некоторое время.
— Эллин? Ты давно пришла? — Нейтин наконец заметила ее и окликнула громким шепотом. Элейн закивала и приложила палец к губам. Оркестр взвыл еще громче: на сцене разворачивался кульминационный момент.
Она с трудом дождалась конца представления.
…— Браво! Браво! — Аплодисменты и крики прозвучали для Элейн не похвалой актерам, а гимном радости по случаю окончания этого скучного действа. Она огляделась. Маги средней руки быстро убирали скамьи, ловко вычерчивая в воздухе фигуры пальцами. Скамьи на мгновение исчезали и появлялись вновь уже по бокам площади, образуя ведущую к сцене-помосту дорожку. Еще через миг на дорожке возник бордовый ковер с тонкой вышивкой по краю — блестящая на солнце глянцевая черная нить.
Интересно, Кервелин понимает, что цвета его знамени выглядят откровенно траурными?