– Меня больше твое баловство или как это принято сейчас называть хобби не заботит. У нас с тобой многомиллиардный бизнес простаивает, а ты тут свои копейки мне в противовес ставишь. Приди в себя сын! За тобой заедет мой водитель. И давай без лишних выкрутасов. Не люблю я этого и своего хмыря малолетнего можешь с собой не брать. От него толку примерно такой же, как пятая нога собаке.
– Я понял.
Прерываю телефонный разговор и с размаха запускаю аппарат в стену.
– Ублюдок. Ненавижу! – ору во всю глотку.
Ярость настолько неконтролируемой волной обрушивается на меня, что мгновенно иссушает мои эмоции. Опускаюсь без сил на стул, роняю лицо в ладони.
Сейчас отчего-то немного завидовал женщинам тем, что они могут выплакать всю ненависть и боль, что сжимают стальным кольцом грудь.
А у меня все сухо! Словно за одну секунду выгорел весь изнутри до тла.
– Богдан Дмитриевич, – на плечо легла рука помощника.
– Не нужно, Ром. Это начало конца. И как я мог поверить, что он отпустит меня?! – рычу глухо.
– Ну вы хотя бы попытались.
Я поднял на парня опустошенный взгляд. Именно так сейчас выглядела моя душа.
– Плохо пытался, Ром. Мне нужно было свалить отсюда к чертовой матери.
– Это вряд ли бы помогло, Босс, – парень подобрал то, что осталось от телефона.
Вытащил сим карту. Протянул мне.
– Ты прав, – тяжело встаю со стула, – пусть этот бой выиграет он. Но это лишь иллюзия. Война не проиграна. Пусть пока парни караулят дом отца. Скатаюсь я на его встречу. Ты поедешь со мной. Посмотрим, что там интересного предложит нам Никольский.
Ресторан был заказан на семь часов. Водитель отца привез нас тут минуту в минуту.
Одернув пальто выбрался из машины. Подождал, пока меня догонит Роман. Зашли внутрь. Как и думал: в ресторане было пусто. Ужин с размахом. Ну, что ж. В этом весь Титов энд Никольский.
Оба сидели за столиком, находящимся посредине огромного зала.
– Я знал, что не послушаешь, – укоризненно покачал головой отец, посмотрев за мое плечо на Романа.
– Без комментариев, – осек его.
Потянул руку Никольскому. Отцу не стал.
Не было ни малейшего желания касаться его, после всего того, что пришлось пережить вчера.
– Здравствуй Богдан. Рад наконец-то увидеть тебя. Столько времени ты нас с отцом игнорировал. Но вижу одумался. Ты присаживайся не стой столбом. Сейчас с минуты на минуту и Карина моя пожаловать должна, – он глянул на дверь. – Давно ты ее не видел. Девочка красавица стала. Подстать тебе.
Никольский окидывает меня внимательным взглядом. Знаю подмечает все, что есть на мне. Каждую деталь. Каждую мелочь.