Врач молчал.
Тогда я вцепилась ему в плечо и сжала его с такой силой, что на его лице появляется гримаса боли.
– Где моя дочь. Говори! – кричу в голос, а врач вдруг схватил мои плечи и вонзил в лицо взгляд полный сострадания.
– Нам не удалось спасти ребенка, Настя, – он держал меня так крепко, что когда я, раскрыв в безмолвном крике рот, начала биться в его руках в истерике не отпускал меня до тех пор, пока не прибежала медсестра и не уколола мне успокоительного.
В больнице я не осталась. Ушла оттуда под расписку.
Тогда то и настал переломный момент в моей жизни, в тот период я полностью замкнулась в себе.
Я ушла из института, потому как не могла ловить на себе соболезнующие взгляды однокурсников. Я месяцами могла не выходить из дома, зависая в себе.
С Пашкой мы развелись полгода спустя. Не смогла принять то, что он смог перешагнуть смерть нашей дочери и идти вперед. Он продолжил жить, а я так и осталась в том дне, когда мы на кладбище хоронили мою Аннушку. Никогда не забуду игрушечный гробик, который опустили в черную землю и закидали его землей.
Тупым острием иглы в сердце кольнула боль из прошлого. Я поморщилась…
И очнулась от того, что меня кто-то трясет за плечо.
– Что? – произношу хриплым, как будто спросонья голосом.
Но когда во взгляде наступает ясность и я вижу Титова, который склонился надо мной, тут же вся подбираюсь и …
– Ох, – хватаюсь за ногу, которую как будто атаковали тысячи мелких муравьев и все одновременно жалят.
– Что ногу свело? – вскидывает бровь Титов и присаживаясь передо мной на корточки, начинает массировать мне икру. Мягко, но настойчиво.
Я от неожиданности и первого шока, забываю не то что как говорить, но и даже как дышать. От его прикосновений моя кожа начинает полыхать. Боже мой! Зачем он это делает? Я же сейчас сгорю от стыда.
– Сейчас, кровь разгоним и все пройдет, – приговаривает Титов начиная более активно мять мою икру.
У меня во рту образовалась пустыня, а вот внизу живота…
Боже! Да мне даже самой себе признаться было стыдно в том, что у меня сейчас там творилось.
– Богдан прекратите, – не выдержав, я хватаю его за руки.
Мужчина удивленный моим поведением в недоумении смотрит на меня.
– Что опять случилось? – буркнул он, убирая руки.
– Ничего, – сглатывая сухость во рту отвечаю ему и встаю на ноги, чуть прихрамывая отступаю от мужчины на несколько шагов, – вы меня напугали.
– Опять? – хмыкает он.
– Я просто не ожидала вас увидеть. Я думала вы уже уехали. – признаюсь ему.
– Я забыл кое что, – Титов подхватывает папку, в которой договор и сует ее себе под мышку.