Владимир Александрович открыл заднюю дверцу автомобиля, и, взяв меня за руку, помог сесть внутрь. На мгновение, задержав цепкий взгляд на моем лице, он улыбнулся одними уголками губ, и тихо произнёс:
- Пока.
- Пока, - эхом отозвалась я, чувствуя, как в груди назревает новая болезненная волна сомнений.
С тихим хлопком он захлопнул дверь, а Марк тут же открыл свою, чтобы сесть за руль.
- Проследи, чтобы она вошла в общежитие, - услышала я строгое напутствие своего преподавателя.
- Слушаюсь! - издевательски отсалютовал ему Марк, усаживаясь в машину. Клоун.
- И не разговаривай с ней, ты понял меня?! - с тихой угрозой в голосе предупредил его Владимир Александрович.
Тот устало вздохнул, и впервые ответил с раздражением вместо привычных насмешливых ноток в голосе:
- Ладно.
***
Марк сдержал своё обещание и действительно не проронил ни слова за всю поездку, чему я была только рада. Вместо этого он включил музыку погромче, видимо решив в отместку оглушить меня, но если так, то он просчитался. Я и этому была рада. Ритмичные басы дерзкой мелодии агрессивно привлекали к себе внимание, заставляя наслаждаться их низким звучанием, и не позволяя тяжёлым тревожным сомнениям разорвать мою душу в клочья раньше времени.
Я слушала музыку и смотрела в окно на пролетающие мимо машины, на красивые высокие здания, горящие яркими огнями, на рекламные билборды, привлекающие взгляд буйством красок, на людей, спешащих куда-то по тротуарам, несмотря на поздний час.
Куда они идут? Кто они есть? Их так много здесь, и у каждого своя жизнь. Свои проблемы, желания, страхи, стремления… Каждого из них кто-то любит, кто-то ждёт… А кого-то, наоборот, никто не ждёт… Внутри каждого целая вселенная, но я об этом никогда не узнаю. Для меня все они - просто прохожие. Живые декорации к улицам этого огромного малознакомого города, в котором мне предстоит теперь жить.
В котором живет и он… Владимир Александрович. Мой преподаватель физики. Мужчина, которого я так долго считала идеальным, что теперь не так просто было отказаться от этого мнения.
В голове эхом звучали его слова:
“Меня привлекает игра в подчинение”.
Ничего себе, игра. Плечо до сих пор неприятно ныло.
Неосознанно потёрла его рукой, и поморщилась от полученного дискомфорта.
Как далеко он может зайти в своих играх? И смогу ли я вытерпеть подобное ещё раз?
А самое главное, хочу ли я это терпеть?
Машина затормозила у входа в общежитие, вырывая меня из тревожных мыслей.
- Спасибо, - сухо произнесла я.
Марк обернулся и растянул губы в широкой ухмылке, от которой мне стало ещё больше не по себе.