Ноздри Верекса раздувались, губа дергалась, но он отпустил Кавариэля, и я вздохнула с облегчением. Кто бы из них ни выиграл, я точно проиграла бы.
— Смотри, — Кавариэль рассмеялся, словно это была шутка. Он точно был безумен.
Он двигался так быстро, что я не успела отреагировать, едва смогла вдохнуть, и он опустил мою клетку в бочку.
Глава семнадцатая
Когда нам было пятнадцать, Хуланна пришла домой пьяной, и в следующий день я увидела, как мама плакала за домом.
— Что такое? — растерялась я. Случилось что-то хуже?
— О, Элли. Я переживаю за твою сестру, — сказала она. — Она ненавидит это место. Сильно. И теперь она и ее друзья выпивают у круга камней.
— Думаю, ты приняла это близко к сердцу, — мягко сказала я. — Наши друзья порой выпивают. Так уж… так уж они делают.
Я не знала, откуда они брали выпивку. Мне не говорили о таких собраниях заранее.
— Ты не понимаешь, — лицо мамы было бледным. — Скандтон — место на краю другого мира. Мы не можем ослаблять защиту. Никогда. Никто из нас. Особенно там.
Она же шутила? Мы жили на окраине. Если хотелось испытать восторг, приходилось неделями ехать ко двору королевы Анабеты и биться за место с рыцарями. Тут такого восторга не было.
— Особенно где?
— Обещай, что ты не пойдешь с ними, Элли, — отчаянно сказала мама. — Обещай!
— Конечно, — сказала я, потому что мне было все равно. Охота была интереснее того, что делали друзья Хуланны. Моя мама просто зря расстраивалась.
Я не слышала о других собраниях. Это не означало, что их не было, просто никто не звал туда Элли Хантер.
Глава восемнадцатая
Мой нос наполнился вином, и я пыталась вытолкать его, не потеряв слишком много воздуха.
Я подплыла к вершине клетки, но она была погружена полностью, и, хоть я била по куполу клетки, спасения не было.
Легкие горели.
Паника наполнила меня, кричала в моей голове, как демон, поднявшийся из ада.
Я металась у купола клетки, хотя знала, что выхода не было. Я не могла сдаться. Железо не поддавалось моим ударам.
Я была беспомощна.
Впервые в жизни я ощущала чистый страх. Укол безумия, прогнавшего разум, надежду, укравшего все, и осталась только я, дрожащая и уязвимая. Умирающая.
Тут я умру. В бочке с вином. Только в Фейвальде могли утопить в вине без повода. Я плакала бы, если бы у меня был воздух.
Мое тело отдернулось от крыши от внезапного движения.
И я вдруг оказалась в воздухе, вино лилось вокруг меня. Я упала на пол клетки, кашляя, красное вино лилось из моих легких. Они ужасно болели. Слезы катились из глаз, смешиваясь с вином. Слезы ужаса и облегчения лились вместе. Радость, что я могла дышать. Ужас, что он мог сделать это снова.