Было утро следующего дня. Я лениво проверял почту на рабочем компьютере, еще не проснувшись окончательно, когда услышал нерешительный стук в дверь кабинета. Это точно была не Таня — она стучит иначе, да и не приходит так рано.
— Войдите.
Дверь приоткрылась, и в кабинет тихо вошла англичанка. Назвать ее стриптизершой у меня сейчас язык не повернулся бы — до того скромно она выглядела. Волосы собраны в аккуратный пучок, на лице — минимум косметики, а надет на ней был темно-синий балахон. Она свою бабушку раздела, что ли? Длинные рукава, воротник закрывает шею, никакого намёка на грудь, талию или бедра, а низ платья почти целиком скрывал и туфли.
Сама она стояла, скромно потупив глазки и сцепив ручки.
— Доброе утро, Константин Демидович, — мягко сказала она и улыбнулась ангельской улыбкой.
Я нахмурился. Она впервые назвала меня по имени, да ещё и оделась так, что не придраться. Это было подозрительно.
— Это ещё что такое? — намеренно грубо спросил я.
— Я послушная девочка, вы сами так сказали.
Ага, после чего чуть не трахнул твой рот, я помню.
Я встал и медленно подошёл к англичанке. Она определенно играла в какую-то игру, и мне юследовало разгадать её прямо сейчас.
— Что под балахоном? — задал я следующий вопрос, обходя ее по кругу.
Она выйдет из кабинета, снимет эту жуть, а под ней окажется что-то невероятно короткое и соблазнительное. Наверняка. Троянский конь, классика.
— Ничего! — вспыхнув ответила она.
Я нахмурился. Ничего — в смысле, нет второго слоя одежды? Или ничего — в смысле, вообще ничего? Она, возможно, опять без трусиков? Я скрипнул зубами. Надо было уже решить проблему с этими её трусами.
Я провёл пальцами вдоль её позвоночника так, чтобы почувствовать наличие одежды. Она вздрогнула, но не остановила меня. Что ж, у меня были две новости. Одежды под балахоном не было — это хорошо. Там вообще ничего не было — и это было плохо. Я мог бы задрать подол этого платья и удостовериться в этом, а заодно и убедиться в сногсшибательности её задницы. Я мог бы запустить руки под ткань платья и и узнать, каково её тело на ощупь. Мои пальцы помнили ее горячий ротик и могли бы сравнить его с её киской. Член немедленно напомнил о себе — он тоже мог бы сделать это, а так же многое другое.
Мой телефон тренькнул, выводя меня из этого транса. Похоже, мне можно и даже нужно было её отпустить. Я сунул руки в карманы и пошёл к своему столу, бросив находу: