Дышать становилось все тяжелее.
Я шумно втягивала через сухие губы горячий воздух, дрожала, хватаясь трясущимися пальцами за темные пряди, и постанывала, едва удерживаясь на узкой спинке.
Еще немного… Еще немного, и произойдет то, о чем я пока только слышала или читала, ухватывая кусочки мозаики из разговоров подруг и книжных строк.
— Ра-а-а-ас… — простонала на одной ноте, и прервавшись дракон оторвал лицо от… кхе-кхе… своего занятия.
Его губы блестели, перепачканные в моем соке и слюне. Голодно их облизнув, он терпеливо ждал, пока я сформулирую мысль, но мне не хватало концентрации.
Ноги тряслись, руки тоже, а в голове истошно вопило желание немедленно продолжить.
Устав ждать, мужчина легко подхватил меня на руки и обошел постель, бережно роняя на сожженные простыни.
Совершенно расслабившись, он прихватил губами белую кожу груди, слегка покусал соски, только сильнее распаляя орущую в голове ненасытность, и опустился ниже, возвращаясь на исходную.
Теперь и мне, и ему было куда удобнее, а мое мизерное желание остановить его умерло в зародыше, не оставив после себя и капли сомнений.
Святая Орана, хорошо-то как!
Повторяя заученные по реакции движения, дракон с упоительной сосредоточенностью вернулся к своему занятию, так усердно стремясь довести меня до финала, что даже стонать уже не получалось. Стоны застревали в горле, руки сами собой тянулись ниже, к мужской голове, указывая ей правильный путь и нажим.
— Ты такая красивая, — хрипло прорычал он, легонько подув на влажную кожу. — Везде красивая.
Продолжая целовать всё, что попадалось на пути, Рассел набрал просто невиданную скорость, выталкивая меня туда, откуда дороги не было.
Остановись он сейчас, я бы умоляла продолжить. Внизу все горело, требуя разрядки. Грудь ныла, прося свою порцию ласки. Словно услышав этот зов, мужские руки накрыли ее и сжали, поймав соски в плен между длинными фактурными пальцами.
Бросив взгляд вниз, едва не задохнулась от увиденного. Картинка угрожала навсегда остаться в памяти, каждый раз вызывая сладкий спазм, который сейчас беспощадно сотрясал мое тело, угрожая разорвать его на тысячи маленьких Дареллок.
— Я… я… Оооооу!!!
Впиваясь деревянными пальцами в остатки простыни, услышала жалобный треск ткани, но обратить на это внимание не хватало сил. Дракон, словно учуяв что-то свое, только удвоил усилия, с нажимом и размашисто расчерчивая полосу по возбужденной плоти кончиком языка.
И только когда заплясали звезды под потолком, которых я до этого никогда не видела, с губ сорвался сладкий, опустошающий крик, распластывая меня по постели, как жалкую букашку.