– Она ела пирожок! – взвизгнул кто-то фальцетом.
Надо мной столпились люди. Они наклонялись, вглядывались в моё неподвижно лежащее тело, поворачивались друг к другу и что-то жарко обсуждали.
Никогда ещё пять минут не казались мне такими нескончаемыми.
Я думала, что не доживу до полустанка Комсомольский.
Наконец, поезд, встряхнувшись, остановился.
…– Сумку, сумку её возьмите! И чемодан, вот он!..
Последнее, что я запомнила – насупленное лицо молодого паренька в белом халате, который ловко закидывал на носилки мои ноги в жёлтых босоножках.
Белый потолок и сидящая на нём муха – это был следующий кадр, ухваченный зрением. Незнакомый потолок… Где я? Что со мной? Что произошло между укладыванием моих ног на носилки и их теперешним нахождением на какой-то другой горизонтальной поверхности?..
В пробуждающейся панике я приподняла голову и увидела, что лежу на больничной койке, накрытая тонкой льняной простынёй.
…Валя, Валентина,
Что с тобой теперь?
Белая палата,
Крашеная дверь…
Я начала лихорадочно напрягать память, и в ней постепенно проступили смутные обрывки событий. Поезд, пирожок, молодой врач скорой помощи… Но дальше – полная темнота.
Я приподнялась на локтях и огляделась. Пустые светлые стены, под высоким потолком – люминесцентная лампа, возле койки – тумбочка с лекарствами… Интересно, как давно я здесь?..
В палате больше никого нет. Ну, ясно – инфекционное отделение, отдельный бокс.
Рядом на стуле лежала моя коричневая сумка. С трудом дотянувшись до неё, я перетащила сумку на койку, открыла и начала проводить инвентаризацию.
Вроде все вещи на месте – паспорт, кошелёк, ключи, таблетки… На самом дне рука нащупала разряженный телефон. Быстро поставив его на зарядку, я начала проверять пропущенные звонки.
Батюшки! – Сердце подскочило в груди и застучало как сумасшедшее. – Семь непринятых вызовов, и все, разумеется, от Макса!
Последний – девятого июня в 22.27.
И после этого ничего нет.
А сегодня, если верить телефону, – двенадцатое июня, и время на часах – 16.45.
Дверь палаты распахнулась, и в проёме появилась дородная медсестра лет сорока с градусником в руках. Увидев, что я пришла в себя и сосредоточенно ворошу в сумке, она радостно улыбнулась:
– Очнулась, наконец, перелётная ласточка?
– Здравствуйте… Что со мной? – спросила я и попыталась встать с койки.
Медсестра сделала предостерегающий жест рукой. Я тут же послушно заползла назад. Она подошла вразвалочку, как бывалый матрос, и ткнула мне в руку градусник.
– Меня зовут Тамара Семёновна. Поставь подмышку. Я доктора позову, – и так же вразвалочку вышла из палаты.