Бросаю вещи в стиральную машинку, оставляя нижнее белье, и запускаю ее, а сама тем временем принимаю быстрый душ, пользуясь шампунем и гелем мужчины. Другого здесь ничего не нашлось. Лишь его. Это значит, что в квартире живет только Арн, без девушки. И это замечание возникает в моих мыслях как-то само собой, невольно. Я не интересовалась им… Просто было любопытно. Не больше.
Спустя десять минут я оставляю ванную комнату, надев на себя свое белье, а также безразмерную футболку мужчины, которая свободно болталась на мне и практически достигала колен. Воротник был широким и оголял одно плечо. Я поправила его и, придерживая рукой, направилась в гостиную. Арн уже ждал меня на диване, с небольшим чемоданчиком, в котором было полно всяких медикаментов.
– Садись! – говорит он, не поднимая на меня глаз.
Слушаюсь, но неуверенно размещаюсь напротив мужчины, чувствуя неловкость и стыд.
– Опусти немного футболку, – просит, и я медленно следую его указаниям, слегка отворачиваясь, чтобы не смотреть на него. Вроде ничего страшного, но я не могла на это спокойно реагировать. Еще и мужчина как-то так странно на меня влиял… Сердце грохотало в груди, как сумасшедшее, руки дрожали. А его запах… У него был такой приятный парфюм. – Не бойся, – вдруг успокаивает меня Арн. – Я знаю, что делаю. С моим видом спорта всякое бывает… – говорит, поднимая на меня взгляд. Такой спокойный, уравновешенный. Не то, что я! Все так странно.
– Хорошо, – соглашаюсь, наблюдая за ним.
В его руках был тюбик с какой-то мазью, небольшое количество которой он нанес себе на руку и растирал пальцами, как бы согревая. Это тронуло меня, поскольку так делал мой отец в детстве перед тем, как смазать сбитое колено или прочий ушиб, чтобы мне не было холодно.
– Руку можешь поднять? – спрашивает Арн, приближаясь ко мне и отвлекая меня тем самым от собственных раздумий.
– Да, – отвечаю, приподнимая руку.
– Может быть, вывих… – предполагает он, прикасаясь к моему плечу. Легонько щупает, водит вокруг синяка, наблюдая за мной. – Больно?
– Немного, – отвечаю, чувствуя, как к моим щекам приливает жар. Его пальцы на моей коже… Это нечто.
– Мазь поможет тебе. Утром будет лучше, – объясняет, начиная втирать белую жидкость мне в кожу, на место ушиба. – Спадет отек и посинение. Если будет продолжать сильно болеть, тогда нужно в больницу… – настаивает он, и его глаза, которые до этого были направлены на мое лицо, опускаются ниже, к губам, шее, зоне декольте. Изучают, ласкают, обжигают, и я ощущаю этот взгляд всем нутром, в глубине души, каждой клеточкой, внизу живота…