— Иди, а то все остынет, — он кивает на тарелку и, переключившись на дочку, мило произносит: — Ну что за шумная девчонка сидит передо мной?
Я медленно встаю и, передвигаясь на ватных ногах, иду к тому месту, где для меня оставлена тарелка.
Мне становится страшно любопытно узнать, что испытывает сейчас парень? Поэтому, дойдя до стула, я плюхаюсь на него, беру вилку и, отломив маленький кусок омлета, сую его в рот, исподтишка наблюдая за Глебом.
Широкие плечи. Мускулистые руки. Да под футболкой, которая обтягивает его тело, можно четко разглядеть накачанный пресс…
Подавившись кусочком омлета, попавшим в трахею, закашливаюсь. Господи Боже! Куда я смотрю!
Зажмуриваю глаза. Поднимаю руки вверх; неожиданно чувствую, как горячие пальцы переплетаются с моими, и меня тянут вверх.
Я, распахнув глаза, поднимаю голову. Краснею от того, насколько взволнованно смотрит на меня Глеб.
— Дыши, Коть, — говорит он, и я открываю рот, делаю вдох и снова закашливаюсь.
Спустя секунду я наконец-то могу полноценно дышать: мне больше ничего не мешает в горле. Глеб тут же отпускает мои руки и возвращается обратно к Алисе.
Я нервно хватаю стакан, залпом выпиваю его содержимое.
— Полегчало? — интересуется парень, не оборачиваясь.
— Ага. Прошло.
Утыкаюсь взглядом в тарелку. Надеюсь, Глеб не заметил, как я рассматривала его! Стыд заливает щеки краской. Вот это конфуз. Неожиданно.
Нервно хохотнула про себя. Даже в мыслях не могла представить, что когда-либо буду снова смотреть на Глеба вот так! Ужас. Совсем с катушек слетела.
— Так, ладно. — Парень встает со стула, а я, шумно сглотнув, поднимаю на него взгляд; все смущение моментально концентрируется в груди, а потом мчится книзу живота, расплываясь жаром. — Я, наверное, уже пойду.
Распрямившись, парень щелкает Алису по носику, убирает все столовые принадлежности подальше от нее.
— Не обижай маму, хорошо? — обращаясь к дочке, произносит он, подхватывает ее на руки, а потом смотрит на меня. — Пойдем, покажу, где будет ваша комната.
— Спасибо, — бурчу под нос и плетусь за парнем, старательно отводя взгляд от его… пятой точки.
Это какое-то наваждение! Зачем я на него смотрю? Ведь только с утра терпеть его не могла. И даже, чего уж скрывать, презирала. Что же изменилось?
Взгляд, предатель, все же охватывает его рельефную спину, узкую талию, которую опоясывает широкий ремень, и джинсы, обтягивающие … Сердце бешено колотится; сглатываю слюну; сильно зажмуриваюсь.
Стиснув зубы и прибавив шага, догоняю Глеба и пристраиваюсь сбоку.
— Надь, что-то не так? — недоуменно интересуется он.