ТАЙНА ВОПЛОЩЕНИЯ
Я перелистал свои прежние записи — и обрушил на Карсона град вопросов:
— Скажите, доктор Карсон, как можно говорить о вездесущности Иисуса, если Он не мог находиться в нескольких местах одновременно? О каком всеведении может идти речь, когда Он Сам говорил, что Сын Человеческий не знает часа Своего возвращения? Кто может назвать Его всесильным, если в Евангелиях сказано, что в Своем родном городе Он «не совершил многих чудес»? — Для пущей убедительности я нацелил на него ручку и закончил: — Давайте честно признаем: сама Библия противится Его претензиям на роль Бога!
Карсон не стал увиливать, хотя и начал с того, что простых ответов на эти вопросы не существует. В конце концов, они нацелены в самое сердце доктрины воплощения: Бог становится человеком, дух облекается в плоть, бесконечное делается конечным, вечное — временным. Учение о воплощении занимает богословов уже много веков; и Карсон заговорил о том, как на протяжении столетий ученые отвечали на все эти вопросы.
— История знает несколько подходов к этой теме, — начал он «учительским» голосом. — Например, в конце девятнадцатого века великий богослов Бенджамин Уорфилд исследовал Евангелия на предмет разделения божественного и человеческого в Иисусе. Поступки Иисуса, указывающие на то, что Он — Бог, Уорфилд относил к Его божественной природе; все же, что предполагало ограничения, пределы, человеческие качества — к природе человеческой. Например, плакал ли Иисус — да, плакал; Его слезы говорили о Его человечности.
Мне показалось, что этот метод полон изъянов.
— Если так подходить к вопросу, то не получится ли у нас Иисус шизофреник? — спросил я.
— Возможно — если подходить неразумно. Все христианские конфессии сходятся в том, что божественность и человечность Иисуса различны, но объединены в одной Личности. Вы боитесь прийти к выводу, что у Него было два разума — человеческий разум Иисуса и божественный разум Христа? Но такое мнение существует — и, возможно, в нем что-то есть.
Есть и другое объяснение — кеносис, что в переводе с греческого означает «опустошение». Оно вытекает из второй главы Послания к Филиппийцам, где апостол Павел говорит нам, что Иисус, «будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил Себя». Более точным переводом было бы «опустошил». Он стал Никем.
Звучало довольно туманно.
— Вы не могли бы пояснить? — попросил я. — Опустошил от чего именно? Кажется, я случайно попал в самую точку. Карсон удовлетворенно кивнул:
— В том-то и вопрос. Люди столетиями предлагают самые разные ответы на него. Может быть, Он опустошил Себя от Своей божественности? Но тогда Он перестал бы быть Богом. Может быть, от божественных атрибутов? С этой идеей я совсем не могу согласиться: как отделить атрибуты от сущности? Если у вас имеется животное, которое выглядит как лошадь, пахнет как лошадь, движется как лошадь и обладает всеми атрибутами лошади, — значит, у вас имеется лошадь. Я не понимаю, как можно освободиться от атрибутов божественности и при этом оставаться Богом. Есть еще одна точка зрения: «Он избавился не от атрибутов как таковых, а от их использования» — то есть речь идет о самоограничении. Это уже ближе, хотя так бывало не всегда: Он прощал грехи, как может прощать только Бог, — это атрибут божества.