Мадам Дюбуа забрала мою находку, а я дала себе мысленную затрещину. Господи, Мария, ну и мысли! Мерить всех по себе – тоже не слишком-то правильно.
– О…так вот он где! – радостно сказала она. – Благодарю. Жаль, передать его мадемуазель Денских лично я уже не успею.
– Денских? – удивилась я, и что-то заставило меня протянуть ладонь и попросить. – Позволите?
– Конечно, – Клер вернула мне портсигар, и я внимательно вчиталась в дарственную надпись.
«Петренко Николаю Ивановичу на добрую память от сослуживцев».
Совпадение? Не слишком ли их много? Денских была знакома с покойным? Как в руках её оказалась чужая личная вещь? Что связывало их? Мне сложно судить, поручика я видела мертвым, но Агриппина говорила, он был необычайно хорош собой. Так не Николай ли Петренко – та самая несчастная любовь Анастасии?
Или… дело в другом? Настя состоит в красном кружке, и после отъезда Петренко пропали бриллианты княжны…
– Что-то не так, Мари? Вы побледнели… – заметила француженка.
– Нет-нет, – я мотнула головой, передавая ей оставленную Настей вещь. – Я лишь удивилась, что имя на гравировке мужское.
Клер посмотрела на надпись, а прочитав, легкомысленно пожала плечами:
– Мадемуазель Денских придерживается свободных нравов и совершенно лишена предрассудков. Подарок … шутка, случайность. Кто знает?
– Да, наверное, – согласилась я, глядя на то, как небрежно кладет портсигар на трюмо мадам Дюбуа.
Настя…сигареты, свободные нравы, «лишена предрассудков». Я теперь ничего не знаю о ней.
«За что ты снова убиваешь меня?» – вдруг вспомнила я нашу утреннюю встречу. Тогда голову мою занимала лишь одна мысль – найти ребенка, но что она имела ввиду? Что хотела сказать?
Хороша подруга... пусть и бывшая. Я ведь даже не удосужилась выслушать её!
– Пирожные! – напомнила мне француженка, и я кивнула, покорно следуя за ней.
Толку теперь ругать себя... в любом случае, рассказать об этом портсигаре Милевскому не будет лишним. Я бросила взгляд на часы в столовой. Девять. И всё нет вестей…
Клер разрезала атласный бант на бумажной коробке, а я потерла глаза. Волосы упали мне на лицо, щекоча ладони. Голова болезненно ныла, то ли на состоянии моем сказывались тревоги, то ли отсутствие сна. Спокойно, Мария! До отправления поезда почти десять часов! Десять часов…
Даже если прямо сейчас в дверь постучат, даже если Алексей уже выполнил мою просьбу…
С той нашей встречи на именинах государыни князь покидал Петербург не больше чем на несколько дней, лишь единожды задержавшись по воле государя на неделю. Смешно сказать, Алексей и на отдых перестал выезжать, сосредоточившись на политической карьере.