Я отхлебнула чаю, с наслаждением чувствуя, как внутри разливается тепло:
— Как Кармелла? Все забываю спросить.
Дарка хмыкнула:
— Цветет и пахнет твоя Кармелла. С тех пор, как мы разжились деньгами, она, наконец, свалила от Макса. Завела приличного мужика. Даже жопу отрастила!
— Дарка! — я рассмеялась, едва не захлебнувшись. — Она же твоя мать!
Та повела бровями:
— Потому и люблю!
Я покачала головой — Дарку не исправить. Но и не надо было ничего исправлять. Меня мучил еще один вопрос:
— Тогда, на приеме Торговой палаты? Это была ты?
Она хмыкнула:
— Кто еще! Разве меня можно с кем-то спутать?
— Что ты там делала?
— Не догадываешься? Говнюк отправил, надеялся, что клюнешь. А ты не клюнула!
Я кивнула:
— Возможно, это было ошибкой… а может и нет.
Без песков Тахила я бы никогда не узнала, что скрывает папин кулон.
— Главное, что все закончилось.
Я снова кивнула: да, это самое главное.
Дарка вновь с наслаждением хлебнула кофе, подцепила из вазочки тонкую вафлю:
— Вероника, прекращай ты все это.
Я насторожилась:
— Ты о чем?
— О Фиреле, конечно. Он скоро будет спать на коврике под твоей дверью. Вот увидишь!
Я отмахнулась:
— Да ну тебя!
— Я не шучу. Обидки обидками, но так измываться над путевым мужиком! Он уже из кожи вылез, а тебе все мало. Все косячут. Даже я!
— Ты бы смогла его простить?
Она хмыкнула:
— Да я бы уже из койки не вылезала. — Она подняла руки, будто сдавалась: — Прости, но я полностью на его стороне. Жопную ситуацию через жопу и решают.
Я усмехнулась, опустила голову. Может, она и права. Я даже себе не хотела признаваться, как скучаю по нему. По хмурому лицу, то теплым рукам, по одуряющему запаху его одеколона, похожему на зимний лес. Он будто влез мне под кожу, и казалось, я знала его всю свою жизнь. Что он просто был. Всегда.
Дарка лукаво смотрела на мое замешательство, слизывая пенные усы:
— Ну?
Я рассмеялась:
— Он что, дал тебе агентурное задание?
Она картинно округлила глаза:
— Скажем так, я сама на себя его возложила. На добровольных началах. Но Фирел сказал, что для меня обязательно найдется дельце. — Она нашарила мою руку и ободряюще сжала пальцы: — Хватит! Не дури, пацан!
Я шумно выдохнула:
— Я подумаю. Обещаю.
* * *
Я шла по посадочной платформе от парковки, где уже набрал воздушную подушку мой личный эркар, до шикарного ресторана на сто восьмом этаже здания коллегии адвокатов Альянса. Куталась в белую шубку под порывами шквального зимнего ветра, но внутри разливался пожар. От волнения. От предвкушения. От стойкого ощущения дежавю. И от предчувствия чего-то нового, наконец, настоящего.