– К нам, – поправил мужчина, – теперь это твой дом, можешь приглашать кого пожелаешь.
– Спасибо, – искренне поблагодарила, все больше проникаясь к нему. Настоящее облегчение знать, что в чужом доме рядом будет хоть один союзник.
Сашка быстро нашел общий язык с Виктором Васильевичем. Успев немного познакомиться за коротким завтраком, они продолжили ненавязчивую беседу и в машине по дороге к Орловым. Я же никогда не была столь раскованной, поэтому мало участвовала в разговоре, все-таки воспринимая Виктора Васильевича как постороннего человека. Меня так же мало интересовал вид за окном: я уже в третий раз повторяла один и тот же маршрут, то сбегая, то возвращаясь в ненавистный дом.
Но на этот раз он встретил меня не запустением и нелюдимостью, а теплой праздничной атмосферой: ароматом свежей выпечки и терпкой хвои. В гостиной установили ель под самый потолок, а оставшиеся члены семьи в лице скучающих братьев Орловых лениво развешивали украшения. Думаю, делали они это из-под палки, угождая матери.
– Сынок, смотри, кто здесь! – заголосил Орлов-старший, заставляя меня поморщиться от болезненного дискомфорта в ушах, а братьев обернуться. Глеб остался безразличным к моему появлению, а Максим злорадно улыбнулся, упиваясь своей маленькой победой. – А ну-ка встречай жену как положено! – потребовал отец, и тот сразу сник, но потом оставил елочные игрушки и направился ко мне.
По мере того, как приближался Максим, я все отчетливей видела его покрасневшие от раздражения глаза. Перцовый баллончик сделал свое дело.
– Лилиана, – натянул на лицо фальшивую улыбку и развел руки для объятий, – так рад, что ты вернулась, – до боли сжал меня, словно давая понять, что может раздавить, если пожелает. – Я успел соскучиться по тебе, милая.
– Я тоже скучала, – подыгрывала, скрывая ото всех какой плененной себя чувствовала. – Давай, не будем больше ссориться, – непринужденно похлопала его по спине, прося отпустить меня и дать возможность вздохнуть свободно. В ответ он прижался щекой к моей щеке и тихо зашептал у самого уха: – Еще раз выкинешь нечто подобное – пожалеешь.
С головы до пяток пронзил животный страх – настолько угрожающе звучал его вкрадчивый голос. Но я быстро взяла себя в руки, и, нервно сглотнув, по-глупому рассмеялась, будто он сказал нечто приятное или забавное, и “любяще” чмокнула в щеку, приговаривая:
– Будешь мне угрожать – я запою соловьем.
Максим заглянул в мое лицо, словно проверяя насколько я серьезна. Я же, чувствуя за спиной поддержку в виде Сашки, была как никогда настроена решительно. Он словно прочел это в моих глазах, поэтому применил против меня убийственное оружие, от которого я терялась и превращалась в безвольную амебу.