— Что-то раньше тебе было до сиреневой звезды, где у него какой винтик.
— Мне скучно, — надула губы Кейт.
— Ясно. — Джош хамски подмигнул и встал из-за стола. — Стало скучно, и ты сразу же вспомнила о весельчаке Джоше. Ну, пойдём, развлечёмся.
Презрительно фыркнув, Кейт развернулась и вышла, предоставив Джошу следовать за ней. На самом деле ей совершенно не хотелось проводить время в компании этого вечно небритого, вечно пьяного и вечно грязного мужлана с идиотским чувством юмора. Но ей в самом деле было скучно, сети на этой планете, разумеется, не было, а забить интересным контентом планшет перед вылетом она не сообразила.
Штурман Арнольд писал стихи о неизведанной планете. Капитан Максимилиан пребывал в каком-то минорно-депрессивном состоянии духа, от которого, казалось, температура в помещении понижалась на один-два градуса, а воздух становился густым и тяжёлым. Учёные же всем составом ускакали исследовать скучную серую каменюку. Оставалось только одно — ковыряться в движке вместе с Джошем. Если удастся его расшевелить, конечно. А то с него станется постоять в задумчивости на пороге моторного отсека, махнуть рукой, буркнуть, что всё в порядке, и пойти спать. Или играть в гляделки с бутылкой.
Вид из иллюминаторов тоже не радовал. Серые камни, жёлтое небо, тоска и уныние. Да и всё равно Макс запретил выходить, пока учёные не изучат местность.
На середине пути к моторному отсеку Кейт миновала наскоро переоборудованный перед вылетом стыковочный отсек. Раньше обходились стандартной системой с двумя люками и коротким тамбуром между ними. Но учёные установили дополнение — прозрачный пластиковый бокс, в котором происходила полная дезинфекция и, кажется, дезинсекция. Ещё бокс делал рентген, замерял температуру и молниеносно выполнял уйму других анализов. Как сказал этот всклокоченный тип, Бартон, иначе необитаемые планеты обследовать попросту нельзя.
Капитан легко дал добро на доработку. Кейт казалось, он втайне лелеял надежду, что демонтировать всё это учёные не станут, и тогда бокс можно будет где-нибудь толкнуть незадорого. Что ж, это было бы весьма кстати. Для всех.
Как будто только и ждал появления Кейт, люк открылся, и в бокс вошёл человек в скафандре, сгибаясь под тяжестью пластикового ящика. Кейт махнула рукой. Сквозь толстое стекло шлема лица она не видела. Все люди в скафандрах одинаковы. Хоть бы какие-нибудь картинки на них нарисовать… А что? Две недели безделья впереди. Кейт хорошо себя знала. Столько времени просидеть сложа руки для неё — непосильная задача.