— Ну, это вряд ли, — зевнул Джош. — Остановить-то он, может, и остановит, но внутре всё в кашу превратится. Физика.
— Полагаю, вам и в голову не приходит возможность распределения импульса, — огрызнулся Бартон.
Джош предпочёл промолчать. Выглядел Бартон так, будто сейчас кинется в драку, как леопард.
— Одного не пойму, — сказал Айзек. — Нет, тут, конечно, ещё непочатый край работы, и вопросов гораздо больше, чем ответов, но всё-таки — почему исчезли те образцы? С пробиркой мы возимся уже часа четыре, и она продолжает притворяться стеклом.
— Они не исчезли, — сказала Берта, глядя куда-то вверх и в сторону, будто рассматривая только что появившуюся важную мысль. — Они сделали то же, что и другие. Превратились.
— Во что? — фыркнул Бартон. — Пробирок сколько было — столько и осталось.
— В воздух.
Бартон выпрямился и задумчиво посмотрел на Берту. Айзек тоже.
— И мы, значит, всё сдышали, — подключился Джош.
— Что?! — уставились на него учёные.
— Ну, воздух, который не из молекул, — развил тему Джош. — Сдышали. И сейчас по кругу гоняем, небось. И ничего, живые.
— Почему вас это так радует? — прищурился Бартон.
— Нипочему! — сказал Джош и быстро вышел из медотсека.
Учёные переглянулись.
— Я думаю, вам двоим в первую очередь нужно пройти обследование, — сказал Айзек. — Главным образом тебе, Берта. Ты ведь первая вошла в каюту после того, как оно… превратилось.
— Ты уверен, Джош? — Арнольд с сомнением смотрел на механика, закрепляющего шлем.
— Конечно! — бодрым голосом воскликнул Джош. — Чего тебе туда таскаться? Скука смертная. Сиди лучше, стихи пиши. А я схожу.
— Что-то ты темнишь, Джош, — присоединилась к скепсису Арнольда Кейт, сложив руки на груди. — Обычно ты так себя ведёшь, когда обнаруживаешь бар недалеко от космопорта.
— Злая ты, — обиделся Джош. — Я, может, наукой заинтересовался. Знаешь, какая потрясающая штука — это их «красное»?
— Оно не «их», — нахмурилась Кейт. — Я костьми лягу, но общественность должна узнать, что если бы не Арнольд, они бы улетели несолоно хлебавши.
— Брось, Кейт, — поёжился штурман. — С каких это пор тебя волнует вопрос популярности?
— С тех пор, как речь зашла о том, чтобы лишний раз стереть самодовольную ухмылку с рожи Бартона! — воскликнула Кейт. — Пусть даже не пытается врать. Есть бортовой журнал, есть самописец. Доказательств будет достаточно.
— Ну, ладно, — глухо сказал внутри шлема Джош и накинул на плечо рюкзак. — Вы тут про популярность болтайте, а я пошёл заниматься наукой. Смолин, приём.
Кейт, услышав окончание фразы, хихикнула, но сбить себя с толку не дала: