— Почему? — бормотал он. — Почему оно перестало исследовать?..
И тут в эфир вмешался голос Джоша:
— А может, ему просто стало скучно?
Все повернули головы и посмотрели на бортинженера, который опять шагал откуда-то из-за невысокой скалы, поправляя лямки рюкзака.
— Скучно? — брезгливо переспросил Бартон.
— Ну да. Вот дали художнику пробирку. Ну, нарисует он её раз. А ему на следующий день — другую пробирку. Что, по-твоему, он тут же с радостью кинется рисовать и её?
Бартон встал.
— Это уже слишком, — заявил он. — У микроорганизмов — мышление? Предлагаю ввести правило: те, у кого нет учёной степени, не вмешиваются в нашу работу.
— Да я и не вмешиваюсь, — сказал Джош. — Я вообще на корабль иду. Устал, спать охота.
И пошагал к «Красному авокадо». В эфире раздалось беззаботное посвистывание.
— Как-то стран… — начал было Айзек, но сам себя перебил: — Берта!
— Что?
Айзек указывал пальцем куда-то вниз. Берта опустила взгляд и ахнула. «Красное» покрывало металлизированный сапог её скафандра почти до колена. Берта топнула ногой, и красные пылинки, разлетевшись в разные стороны, кажется, просто исчезли.
— Ты издеваешься? — взвыл Бартон. — Берта, ты что, не смотришь под ноги?
— Я стояла в метре от него!
— Значит, ночью оно переместилось. Мы же знаем, что оно может перемещаться.
— Если оно и переместилось, то прямо сейчас, потому что я остановилась на сером песке!
— Сказала самая собранная и внимательная женщина в мире!
— Знаешь, Бартон!..
— Что?!
— Ничего…
— Вот и прекрасно. Берём ещё образцы.
— Может быть, оставим что-то другое? — предложил Айзек. — Не пробирку?
— Нет! — рявкнул Бартон.
— Почему? Эксперимент…
— Потому что ты был прав. Просто что-то изменилось. Пусть пробирка полежит ещё сутки. Завтра посмотрим.
Берта лишь молча покачала головой. Теперь Бартон будет ждать у моря погоды хоть сто лет, и только потому, что самое разумное предположение выдвинул небритый и необразованный механик. Если Джош окажется прав, Бартон этого не переживёт. Возможно — в буквальном смысле этого слова.
Берта провела рукой по бедру, неосознанно ища карман. Но никакого кармана не было. Был лишь пояс с некоторыми полезными штуками. Ракетница, которой можно послать сигнал бедствия, тюбик с герметизирующим составом — быстро заштопать прореху в скафандре… Предметы, без каждого из которых станет очень страшно. Потому что каждый из этих предметов создан для того, чтобы спасти твою жизнь в ситуации, когда ничто другое спасти её не сможет.
И всё-таки…
Аккуратно стащив с пояса ракетницу, Берта посмотрела на увлечённых сбором образцов мужчин. Нет, если Бартон заметит, он заставит забрать обратно. А провести эксперимент было бы очень интересно и важно. Ракетница! Будет ли ракета, созданная «красным», лететь и гореть, как настоящая? Это не какая-то глупая пробирка, это уже нечто!