– Ты ранен. – констатировал я.
Мужчина поднял голову, вставляя ключ в зажигание.
– Данила, ты ранен. Ты… в порядке?
– Я убил их. Убил их всех. Весь отдел гребанной безопасности. Всю охрану. Всех палачей. Я отомстил.
Хоть я не хотел никакой мести, но от его слов мне стало легче. Тяжесть с моих плеч немного спала. Я даже будто улыбнулся краем губ.
– Твой отец… мы, это, не успели… ну…
Эти слова снова прошибли меня. Я за секунду словно окаменел.
– Ты хочешь увидеть его? Ну, тело.
Я дергано кивнул. Данила тут же завел мотор, и машина сорвалась с места.
Бульдозер быстро донес нас до очередной свалки. Чем больше я вглядывался в «свалку» перед собой, тем больше меня прошибал холодный пот. Впереди была огромная гора человеческих тел. Сквозь стекла просачивался характерный запах разложения. Данила плавно остановил машину, глуша мотор.
– Сюда, это, «охранники» выкидывают всех убитых. Раньше их сжигали, чтобы вонь не разносилась на всю округу, а сейчас, это, им стало плевать. Все равно пустой район.
Я спрыгнул из кабины. Данила продолжал что-то мне говорить, наверное, так пытаясь меня то ли отвлечь, то ли успокоить. А может, он себя пытался отвлечь и успокоить, я не знаю, да и это сейчас волновало меня меньше всего.
Я натянул на нос шарф, ведь вонь становилась невыносимой. Но не этот смрад тормозил меня, заставляя двигаться на ватных ногах. Я боялся увидеть там мертвое тело своего родителя. Хоть я и знал, что непременно найду его на вершине горы трупов, но не хотел это принимать. Где-то совсем в закромах своей души, я надеялся, что каким-то чудом мой папа сумел выжить. Сумел сбежать.
Позади послышался хлопок дверью. Обернувшись, я увидел, что Данила тоже побрел к горе трупов, держась за кровоточащий бок. Я мгновение промедлил, смотря на ее вершину. Мое сердце сжалось, пропустив пару ударов. Ноги и руки налились свинцом. Даже зловонный запах уже мало причинял мне дискомфорт.
Среди людской массы, я увидел своего отца. Мелкая дрожь по всему телу каким-то образом привела меня в чувства, и я сорвался с места, пробираясь к телу. Оно лежало почти на самой вершине. Я затормозил, не зная, как к нему подступиться. Пока я размышлял, Данила нагнал меня. В отличие от меня, но не задумывался ни секунды, уверенно наступая на чью-то полусгнившую голову. Панк молча обернулся, подавая мне руку. Я посмотрел сначала на его окровавленную ладонь, потом на трупы и на тело отца, и понял, что другого способа нет. Игнорируя протянутую руку, я со вздохом начал карабкаться вверх по трупам.
Тело отца распухло и пожелтело на солнце. Я все еще не мог поверить во все это. Не мог поверить, что хватаю под руки остывшее тело, не мог поверить, что тащу его, идя по головам мертвых людей.