Меня окружает светящийся кокон, чуть голубоватый, такой же окутывает сейчас епископа. Похоже, защитные чары, но они не сработают, ведь они такого же цвета, как вода, которая сочится изо всех щелей, течет по стенкам и окну. Откуда я это знаю? Я наверняка ошибаюсь, мне неизвестно ничего об этом мире… Ведь от сутаны епископа отскакивает мельчайшая водная пыль, кружащаяся вокруг нас.
Известно мне лишь одно — я не могу очнуться, как будто нахожусь в кошмаре.
Архимаг выбивает дверь с моей стороны, направив на нее посох. С его наконечника торопливо слетают красные руны, бьются о стену воды, как мотыльки у лампы, взрываются под испуганное ржание лошадей — и в водяной завесе образуется брешь.
Архимаг тут же кидается в этот зазор, бросив епископу:
— Присмотрите за ней. Я обрежу остальные отростки.
Но сможет ли он? Ведь высушенные щупальца вырастают снова, питаясь водой из реки, обхватывают тонкими струйками пол и окно кареты, как будто водяные стебли или тонкие пальцы… Они пытаются обвить мою лодыжку, я чувствую это холодное прикосновение, но пока их отталкивает щит, они рассыпаются колдовским фиолетово-серым туманом.
Мне на плечо падает вода, и я сбрасываю оцепенение, но лучше бы мне это не удалось. Теперь меня захватывает одно желание — бежать из кареты вслед за архимагом. Нет, не за ним, а куда-то, куда меня зовет шум водопада, я ему нужна. Очень нужна, без меня он умрет, я обязана его спасти, во что бы то ни стало.
Но это не мои мысли, жалобный зов исходит от кого-то извне, и я не хочу ему поддаваться. Это благоразумно — сопротивляться неизвестно кому, только что схватившему твою карету, а теперь почему-то решившему позвать тебя. Может быть, я ошибаюсь, и там — мое спасение, но уж слишком агрессивна эта просьба о помощи, этот зов раненого зверя, попавшего в капкан, который изувечит любого, кто к нему подойдет.
Архимаг что-то кричит снаружи, кажется, кучеру, оставшемуся на козлах и не сбежавшему от страха:
– Вперед, надо съехать с моста, — карета дергается, но останавливается, не проехав и метра.
Архимаг снова окружает ее огненными заклинаниями, теперь они уже не такие маленькие, как бабочки, пол кареты греется от лезвия магического пламени, оно выступает за стенки экипажа и ходит туда-сюда.