— Тогда почему — нет?
— Воин никогда перед битвой не спит с женщиной, — назидательно сказал Жаргал, — это расслабляет, делает мужчину мягким и сбивает внимание. Мне предстоит соревнование, для меня сейчас это почти что битва.
— О-ля-ля! — облегчённо рассмеялась Сесиль, — Тогда встретимся после битвы, воин?
Жаргал слегка улыбнулся и кивнул.
Утро другого дня ознаменовалось торжественным открытием фестиваля — на специальной подставке были установлены символы — девять белых бунчуков, сплетённых, как утверждается, из волос тысячи породистых жеребцов.
Оборудованные вокруг большой выделенной площадки трибуны были полны зрителей. Всюду глазам представали пёстрые одеяния, слышались шум, национальная музыка, приветствия, смех. За трибунами вырос целый палаточный городок и большая стоянка с автомобилями.
Участники соревнований по кругу прошли перед трибунами, где многие зрители выкрикивали его имя. Жаргалу даже послышался голос Сесиль, но он не стал отвлекаться на посторонние мысли. На другой, специальной площадке начали соревноваться лучшие лучники. Жаргал особенно выдающимся лучником никогда не был, вот сейчас и решил не участвовать.
Конные скачки устраивались в несколько заездов, в зависимости от возраста коней. Чаще всего наездниками в соревнованиях на скорость выступали мальчики и девочки от четырёх до двенадцати лет. Юные всадники пронзительно пели “Гийнгоо" — гимн своему коню. В нем воспеваются достоинства скакунов, способных "промчаться ветром, преодолеть все преграды на пути, прийти к финишу первым".
Но было состязание и для взрослых, которого Жаргал так ждал. Это соревнование в отдалённых от столицы районах проходило по более суровым правилам. Тут соревнующиеся держали в руках затупленные копья, и была задача не только обойти соперников, но и, желательно, "поразить" их — выбить копьё из рук, чем лишить шанса на победу. Соревнование является довольно травмоопасным, но оно больше всего привлекает внимание зрителей и является, по сути, апофеозом всего наадама.
Жаргал считал себя хорошо подготовленным к этому состязанию. Его конь был породистым, выносливым, он уже выдержал длительное путешествие по стране и привык к своему наезднику, а в последние дни ещё и прошёл усиленную тренировку. Тело Жаргала обрело привычку сидеть в седле как влитое, его мышцы были крепки, а сам он молод и гибок. В сравнении с другими соревнующимися, в том числе с призёрами прошлогодних соревнований, он был лёгким, что не являлось плюсом в данном виде соревнований. Такого соперника, видимо, не воспринимали всерьёз. Легенда ты или не легенда, а победу тебе никто отдавать не собирался, и если свалишься с коня от толчка копья, останавливаться и плакать никто из бойцов не станет. "Что ж, посмотрим" — скривился Жаргал в жёсткой усмешке.