Вика.
Мое сердце разрывалось от страха. В голове, словно пчелиный рой, суетятся навязчивые мысли, не дающие мне покоя. Мне мерещилось, что за мной идут люди Аль-Мактума, спешат за моей головой.
Он раскусил нас. Догадался обо всем. И теперь идёт, чтобы наказать меня за предательство.
Я не могла есть, пить, спать. Все, что я могла, рассматривать даль пустыни, ожидая всадников. От Эмирата до сюда было недалеко. Многие ездили на машине, но Зейд предпочитал лошадей, считая что так экологичнее и безопаснее. Он был ярым борцом за экологию и противником современных технологий, уничтожающих нашу планету.
- Совсем истосковалась по мужу. – Эсме подходит ко мне с платком в руке, протягивает его и осуждающе крутит головой. Впопыхах я вновь забыла о нем. – Зейд не звонил тебе?
Отрицательно качаю головой, продолжая смотреть вперёд до рези в глазах. Эсме никогда не поймёт, что я чувствую. Ей не понять, что такое скрываться и прятаться, отказаться от многого в своей жизни, чтобы твой ребёнок имел право – жить.
Спустя несколько часов на фоне красных песков показываются несколько фигур, мчащих к нашему лагерю. От резкого притока крови у меня начинает кружиться голова. Я сажусь прямо на песок, закапывая кисти в него, пытаясь совладать с собой. Минуты превращаются в часы.
Вскоре мне удаётся рассмотреть Зейда в костюме всадника и улыбающегося Мустафу перед ним. От сердца отлегает. Становится немного легче. Если они возвращаются одни, значит все хорошо.
Муж спешивается на ходу, удерживая сына, он быстрым шагом пересекает расстояние между нами и впивается в меня острым взглядом, говорящим так много без слов; он наклоняется и пылко целует меня. Неожиданно. Завораживающе. Зейд целует меня, как никогда прежде, страстно и с языком. Я пытаюсь успокоить себя, что он делает это ради других, но кого я обманываю.
- Все хорошо. – говорит он с придыханием. От поцелуя у него тоже сбивается дыхание. Что-то изменилось в нем за эту поездку. Смотрю на него словно впервые.
- Дай я тебя поцелую. – мне хочется затискать своего сына.
- Мама, я играл с настоящим львом! Он урчал, как кот тети Эсме. – сын переполнен эмоциями. Светится как звезда в небе. Его глаза горят знакомым, лихорадочным блеском. – Это лев Эмира. Ты бы видела его, если бы вы познакомились, он бы тебе очень понравился.
Слова Мустафы пугают меня, выбивая почву из-под ног. Я слегка пошатываюсь и практически падаю в обморок. Меня спасают только руки Зейда, крепко удерживающие за талию.
Паника, постоянно теплящаяся внутри меня, начинает выбираться наружу. Я смотрю на Зейда, пытаясь совладать с собой.