Я, оторопев,
завороженно слушал
твой мелодичный голос
в телефонной трубке.
Когда голос утих
и послышались
тревожно-отрывистые гудки,
я ещё долго смотрел на широкий
буднично-оживленный проспект,
стоя недвижно у окна.
Потом опомнившись
от своих грустных мыслей,
стал неторопливо расстёгивать
рубашку
перебирая пуговицы,
словно чётки.
И опять не пойму,
может всё-таки снится
и опять провожаю тебя за границу,
Привези мне оттуда
только себя самого![9]
Вдруг мне стало холодно,
будто отовсюду
подули сквозняки,
и я, спешно
закатав рукава рубашки,
стянул с вешалки
махровый халат.
Ах да, забыл тебе сказать,
что я заработал аллергию
при тестировании
купленного вчера парфюма!
Я, как обычно,
поудобнее
устроившись в кресле,
внимательно изучал
новую ольфакторную пирамиду!
Потом у меня весь день
першило в горле,
я сослался
на банальную простуду,
но, когда
все известные мне
методы лечения не помогли,
а мой нос стал выдавать мне
разные чудачества,
я догадался,
что это аллергия на
дымно-пряное облачко
артемизии,
по-простому, на полынь!
Ко всему прочему,
у соседей весь день
пронзительно воет собака,
из-за этого
у меня просто чудовищно
раскалывается голова!
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее, виски:
в который вдарить?[10]
* * *
Ночь прокатилась по мне
салютом ревности.
О, как я вчера казнил себя —
вздёрнул на дыбу,
обжег льдом мяты нутро.
Итог:
сегодня эмоции выжжены,
как трава.
Но мне стало странно спокойно.
Я шёл
по утреннему сонному городу,
на плечи тихо падал
почти мартовский снежок.
На припаркованных
вдоль дороги машинах
я оставлял
короткие послания для тебя.
Потоптавшись возле парадной,
я позвонил в дверной колокольчик,
мне открыла
заспанная растрёпанная девица.
Я спросил её о тебе,
она нехотя ответила,
что мадам Анна уже ушла,
и сунула мне в руку
маленький хрустальный флакон.
Это была твоя любимая «Лулу».
Я повертел его в руках,
глядя сквозь причудливую «змейку»
на искристо-белые снежинки,
кружащие в воздухе легкий вальсок,
потом, попытавшись
открыть тугую пробку,
свернул ему шею,
крышка треснула, превратившись
в стеклянную ледяную крошку,
и на воздух выпорхнул
легкой ванильной бабочкой
цветок – франжепани.
Вдруг, словно в сказке,
появилась роскошная карета,
запряженная
двумя прекрасными лошадьми.
Она резво промчалась мимо,
а в маленьком окошке
мелькнули знакомые черты.
Я несказанно приятно удивился
и даже ущипнул себя за руку,
проверяя не сон ли это!
А твоя милая «Лулу»
послала мне
воздушный поцелуй
нежной фиалки.
2.
Губы моей спутницы
одеты в шёлк
тёмной губной помады,
будто она обмакнула их
в шоколадно-кофейный ликер
«Шериданс».
Она источает аромат, похожий
на одно из творений госпожи Арден,