— Странно, что с вашими взглядами вы не в СС. — удивился я.
— Я тоже этому иногда удивляюсь. — неожиданно согласился Ферстер. — Видимо для меня в СС слишком скучно.
— В автомобильном батальоне было веселее? — не удержался я.
— Просто было. — ответил Ферстер. — А вот в Эббингхаузе (Kampfverband Ebbinghaus — немецкое диверсионное подразделение, принявшее участие в боевых действиях в Верхней Силезии, назван по имени своего командира гауптмана Эрнста Эббингхауза) было уже повеселее.
— Можете мне ответить, Ферстер, как вы попали в подразделение, укомплектованное, исключительно, силезскими немцами? — спросил я с недоверием, которое, впрочем, не касалось самого факта пребывания обер-лейтенанта в Эббингхаузе.
— В данном случае Провидение, которое само рук не марает, а использует для своих делишек чужие, воспользовалось ручонками бюрократов, занимавшихся вопросами V-Leute (особый резерв Абвера (нем. Verfügungs-Leute, сокр. V-Leute) использовался при формировании агентурных отделов (нем. V-Abteilungen) «Бранденбург-800», а до этого «Kampfverband Ebbinghaus»). — он развел руками. Первый жест, который Ферстер позволил себе в течение всей нашей беседы. — Эббингхаузу нужны были офицеры. Вспомнили про меня, тем более, что польским я тоже владею свободно.
— А польский откуда знаете? — тут же спросил я.
— У меня способности к языкам. — ушел от прямого ответа Ферстер.
— Скажите, если не секрет, почему вы не в партии? — вежливо поинтересовался я.
— С чего вы это взяли? — парировал Ферстер. — В партии. С 40-го.
Действительно, с чего я это взял. Спросить о наличии семьи? А зачем мне это?
— Глеб Александрович, — он кивком указал на мою левую руку. — Тоттенкопфринг (Кольцо «Мёртвая голова» (нем. Totenkopfring, SS-Ehrenring) — персональный наградной знак, выдаваемый лично Генрихом Гиммлером членам СС) придется несколько дней не носить. Белый след от кольца, контрастирующий с загаром на руке, может вызвать подозрение. Обручальным кольцом его не закроешь, русские обручальное кольцо на правой руке носят, а для перчаток пока несколько рановато.
Все-таки уел. Молодец. Я все никак не мог избавиться от ощущения неприязни к Ферстеру. Почему?
— Спасибо. Учту. — заверил я его. — Скажите, для вас, как для офицера Абвера, притом, замечу, весьма заслуженного офицера, не будет препятствием находиться в подчинении у офицера СС?
Ну, что ты мне на это ответишь?
— Я далек от предрассудков, свойственных некоторым моим коллегам. — заверил он меня. — Абсолютно не испытываю никаких отрицательных эмоций при виде рун на вашем воротнике.