Маленький Андрей подрастал и становился все красивее. И Екатерина и Ланселот радовались, когда он научился держать головку, затем стал переворачиваться с животика на спинку, ползать, самостоятельно сидеть. Забота о ребенке объединила их, сделала ближе. Кате нравилось смотреть, как профессор Бернс носит мальчика на руках, разговаривает с ним, трясет перед ним раскрашенную в яркие цвета погремушку, купленную им на городском рынке. Незаметно от нее к нему протянулись нити совсем не дружеской симпатии, он показался ей надежным мужчиной, которому можно полностью доверять и которого можно полюбить.
Однажды ночью, когда малыш уже крепко спал, а Ланселот чуть притушил магическую свечу, дверь отворилась и в комнату к нему вошла Екатерина, одетая в одну лишь ночную сорочку. Она подошла к стоявшему мужчине, провела пальцами по его щеке, прижалась к нему всем телом, потом отстранилась и сняла сорочку, опустив ее на пол рядом с собой. Ошеломленный Бернс молча стоял рядом с ней долгие несколько минут, затем наклонился, поднял сорочку и вложил ее в руки девушки.
— Идите спать. Утром Андрей разбудит нас рано.
Катя вышла из комнаты на непослушных ногах, держа скомканную сорочку в руках. Ланселот разглядел красивую линию спины, чудесные округлости ниже и длинные, стройный ноги. Вскоре он вышел из дома и долго плавал в озере, пересекая его от берега к берегу до полного изнеможения. Лишь тогда возбуждение оставило его.
Утром он зашел в столовую, когда девушка раскладывала по тарелкам кашу, рядом с ней на маленьком стульчике для кормления сидел ребенок.
— Я хочу сказать по поводу вчерашнего… — начал было он разговор.
— Нет! — подняла ладонь Катя. — Мы не будем говорить об этом. Такое больше не повторится никогда, обещаю вам. Постарайтесь об этом забыть.
Они молча позавтракали, девушка накормила малыша, а далее день прошел по их обычному распорядку, как и все следующие дни. Екатерина делала все ту же работу, он по-прежнему тренировал ее, пока ребенок спал или играл в манеже на свежем воздухе. Единственное, что изменилось, так это сама девушка. Она замкнулась в себе, стала совсем редко разговаривать, лишь по необходимости отвечая на вопросы или скупо поддерживая разговор, начатый Бернсом. Не стало искры, что была в ее глазах и погасил ее он, Ланселот Бернс. Лишь изредка, при общении с ребенком, она улыбалась. Так прошло еще пять месяцев и однажды Ланселот, придя из города, принес два кольца. Одно из них, побольше, он надел себе на палец, другое протянул Кате.
— Нам нужно вернуться в Академию. Здесь неплохое место и мягкий климат, но ребенка нужно растить в обществе, иначе он будет хуже развиваться. Мы будем для всех мужем и женой, Андрей нашим сыном.