– Или вы соглашаетесь, Яга Виевна, или я отказываюсь бороться с Горынычем и тихо помираю на поле боя. Всё равно в мир людей вы меня просто так не вернёте. Мне нечего терять. Умру красиво, в лапах Змея. По-сказочному.
– Что?! – вопросили сразу три голоса.
Дальше я сохраняла решительное молчание.
– А она… может, – в конце концов проквакала бородавчатая, – помните Фёклу? Та тоже погибла в битве с Горынычем. Не по своей воле, но билась с неохотой. Думаю, это-то её и погубило.
– Возможно… – задумчиво произнесла старая, глядя мне в глаза. Смотрела долго, испытующе, а я усиленно пыталась выглядеть серьёзной и сдерживать смешок, так и норовящий выбраться на волю. Театр абсурда, в котором я оказалась, становился всё более безумным. Но, наконец, старуха вздохнула и обречённо опустилась за стол.
– Хорошо. Я согласна. Но только во имя святой цели. А с тобой, дух мой ненаглядный, –Яга сверлила деревянного взглядом, – мы обязательно ещё поговорим о том, что именно тебя не устраивает в моём платье, – и добавила пугающим шёпотом: – Позже.
Лягушка выскочила из избушки прямо в окно: то ли спешила за косметикой, то ли испугалась жёлтого блеска в глазах Виевны. Деревянный со Степанычем не отводили взгляда с моей решительной фигуры. А я махнула рукой и потащила старуху в башню – без лишних глаз работать легче, потому что страх, вцепившись в душу, царапал всё сильнее.
***
Последующие часа два из башни, где до этого я томилась в заточении, только и доносилось, что «Изыди, нечистая! Убери руки! Хватит! Не трогай мои волосы! Ты – чудовище! А-а-а!» Не подозревала в Яге такой трусливости и способности орать шальным голосом. И уж не знаю, кто и когда так подбил её самооценку, но с восприятием себя у старухи очень и очень плохо. Нос не нравится – слишком длинный и горбатый, хотя по мне так он вполне мог бы сойти за эталон греческой красоты. У меня эта её часть лица, кстати, вызывает ассоциации с Барброй Стрейзанд. Красавица? Вопрос вкуса, зато талантлива, бесспорно. Яга, между прочим, тоже талантлива – так резво обращаться разными зверушками, лишь бы сбежать от косметического набора в её-то возрасте – это заслуга. Мы тут с лягушкой немного сдружились, и та по секрету, пока Виевна отмакала лицом в своеобразной ванночке, назвала цифру. Думаете, древней Яге пара тысяч лет? А нет, берите выше – пара десятков тысяч. А если точнее, то восемьдесят девять. Почти юбилей. Также по секрету я узнала, что у старой на днях день рождения. Теперь ясно, отчего дух леса вдруг решил пригласить её на бал. Молодец, деревянный, отличная идея. А я просто обязана сотворить из Яги красавицу.