— Я не хочу больше видеть вас, господин Лейден, — резко произнесла девочка. — Как только появится возможность, вы обязаны отбыть домой и передать моей матушке, что я остаюсь в Московии и соглашаюсь стать невестой, а в будущем и супругой принца Московии. Ваше величество, — повернулась она к Елизару Елисеевичу, — я прошу найти мне учителей, чтобы я могла изучать ваш язык, традиции, обычаи. Я готова принять православную веру, и прошу предоставить мне наставника, чтобы он подготовил меня, а в дальнейшем был моим духовником.
Елисей с удивлением смотрел на свою уже практически окончательно невесту. Вот это сила духа. И в таком возрасте. Разорвать все родственные связи, самой принять решение и просить помочь в его реализации. Страшно, но и радостно, что у Московии будет такая царица. Уж она-то боярам спуску не даст. Матушка их опасается, все-таки род ее недостаточно высок был. Эта же девочка изначально воспитывалась как будущая правительница. Она себе цену знает, и не позволит никому обращаться с ней иначе, если только этот человек не станет ее другом. А уж договориться они с ней успеют, времени еще довольно. Года четыре, если не более, пока она в брачный возраст войдет. Самому царевичу такой союз уже не казался чем-то ужасным. Пора, пора бояр приструнить, а то больно много воли себе забрать пытаются.
— Костя, сами в женский уголок пойдем, или их к нам позвать велеть? — обратился к колдуну царь.
— Думаю, можно и самим пройтись, ваше величество, — решил Кощей. — Все ж таки они женщины. Одна — царица, вторая — колдунья сильная.
— И то верно, усмехнулся царь. — Еще неизвестно, до чего они там договорились. Еще превратят посланца в жабу, будет потом каждый раз, как испугается, квакать.
— Спасибо, не говорите, что мне расколдовывать, — дружески поддел царя его верный дружинник. — А то нянюшкино колдовство последнее время стало с заковырками.
— Не уж-то новая ученица так влияет?
— Не без этого, — Костя довольно улыбнулся.
Поскольку разговор так и велся на немецком языке, девочка с легким испугом смотрела то на царя, то на мужчину в странном платье. Не такое, как у местных жителей, но и не на европейский манер. Все черное, брюки в сапоги заправлены, кафтан укороченный, перетянут широким поясом, к которому крепились большой нож и сабля по типу басурманских. Общается с царем могущественного государства, словно он его родной брат, ни меньше.
— Господин посол, — Елизар Елисеевич поднялся с трона, — больше вас не задерживаем.
С этими словами он подошел к дверям тронного зала и стукнул в них посохом. Двери тут же распахнулись и царь, а следом Кощей, последовали на выход. Анна-Мария успела заметить, как склонились в поклоне бояре, успев наградить колдуна ненавидящими взглядами. Следовать за царем они и не пытались — уж больно красноречиво стража перехватила алебарды.