– Сюда попала дробь, – сказал Ноа, закрывая дырки ладонями, как будто это могло помочь. – Нас точно хотели утопить, и у них получается.
Впереди показался мост. Я знала, что тут вдоль границы поместья шла дорога – пробравшись под мостом, мы окажемся на территории Блэкуотеров. Похитители точно об этом знали – и в обычной ситуации поджидали бы нас на мосту, но сейчас им это не удастся. Всё вокруг было залито водой. Свет прибавлялся, тени убегали прочь, и последствия ливня становились видны всё чётче. Мост, по которому проходила дорога, был практически затоплен. На поверхности торчало только белое ограждение. Опоры моста скрылись под водой, так что, подплыв ближе, мы просто уткнулись в кирпичную кладку.
– И что теперь? – спросил Ноа.
– Думаю, нужно вылезти и пойти по дорожке, – сказала я.
– Это безумие – так нас поймают.
– Если мы сплавим нашу подругу-морозилку вниз по течению, похитители подумают, что мы всё ещё внутри.
– Обманный манёвр? – переспросил Ноа. – Не сработает. Нужно догрести до берега и пойти в лес.
Я не стала отвечать. Перебирая руками по неровной кладке моста, я переместила морозилку к краю моста. Когда она чиркнула дном, я выпрыгнула, погрузившись в ледяную воду по самые подмышки. От холода у меня перехватило дыхание, но я упрямо двигалась против течения.
– Вылезай! Быстрее, неизвестно, когда эти сюда доберутся! – крикнула я, пробираясь по воде.
– Ты с ума сошла, – Ноа перебросил одну ногу через борт морозилки.
– Я всё правильно делаю, – ответила я. Потянув морозилку за борт, я почувствовала, как её колёсики зацепились за мост. – Нам просто нужно…
Течение с лёгкостью перекинуло морозилку через мост и повлекло дальше, раскачивая и крутя во все стороны.
Ещё мгновение я смотрела вслед морозилке, а затем вскарабкалась на мост. Теперь вода была мне ниже колен; я больше не боялась, что течение унесёт меня, и отпустила перила.
У меня за спиной шлёпал по воде Ноа, бормоча невнятные жалобы. Я почувствовала, что снова закипаю, как вчера.
Я старалась идти там, где помельче, а он – нет, так что расстояние между нами увеличилось, и от этого я разозлилась ещё сильнее. Казалось, прошлую ночь, когда мы снова сблизились, унесло паводком. Он – Ноа Белкум, а я – это я. Полные противоположности.
Я что, завидую? Да, завидую – его правам, его привилегиям, – но быть таким, как он, не хочу. Он просто атавизм. Я хочу, чтобы таких людей, как он и его «благородная» семейка, не было. Точка.
Я поняла, что хочу равенства – и не хочу, чтобы все мы продолжали кланяться лорду и леди Б. Не хочу, чтобы мама вытирала грязь с их обуви или кровь с лица Ноа. Не хочу, чтобы они были первым сортом, а мы вторым.