Однако сейчас Ноа был обут, а мои ноги замотаны в пластиковые пакеты. Вот и всё.
Впереди показалась дорога. Поместье было справа от нас, слева тянулись леса, а сзади я услышала отдалённый рёв мотора. Может, это было совпадение, а может, похитители ехали по противоположному берегу.
Я не знала дальности выстрела охотничьего ружья и узнавать не хотела.
– Ноа, поторопись, – сказала я.
Ноа тоже услышал шум мотора и наконец-то прибавил ходу.
Перед нами встал неприветливый лес. По его границе тянулась заросшая ежевикой канава, а за ней поднимались заросли терновника.
– Мы тут не пройдём! – крикнул Ноа, обгоняя меня. – Пошли дальше.
Я попыталась поднажать, но тщетно. Ноги словно сковало льдом, и я оглянулась в сторону моста, – мне казалось, что мы только упускаем время.
Людей я не увидела – только морозилку, которую крутило в водовороте. Тут снова зашумел мотор, заскрипели шины – машина развернулась и двинулась в обратном направлении.
– Порядок, – я остановилась как вкопанная и упёрлась руками в колени, пытаясь отдышаться.
Выпрямившись, я заметила, как бледное солнце светит на дорогу и отовсюду поднимается дымка – от воды, от земли и даже от Ноа.
На тропинку выскочил кролик, заметил нас и снова скрылся в зарослях.
На мгновение мне почудилось, что всё нормально. Даже стоять на обочине в носках мертвеца больше не казалось странным.
– Лесопилка открывается в восемь, – сказал Ноа, садясь на корточки. – А сейчас, должно быть, почти восемь.
Он был прав. На лесопилке Дейв, он нормальный, там безопасно.
Из последних сил мы перебрались через перелаз и оказались на поле, поросшем чертополохом. От моих пластиковых пакетов остались жалкие ошмётки на лодыжках, и я пробиралась по полю медленно, как черепаха.
– Давай, неудачница, – сказал Ноа.
Значит, мы оба сменили любовь на ненависть.
Может, так и проще – будем говорить, что хотим.
– Это не я неудачница. Если бы не я, ты бы утонул в том сарае.
– Меня бы спасли, я слишком важен, – ответил он.
– Вот в этом и есть твоя проблема, – я остановилась, чтобы вытащить из ступни колючку. – Ты думаешь, что слишком хорош для того, чтобы общаться со всеми нами. Слишком особенный. Слишком привилегированный. Ведь так, а?
– Заткнись, Вив, – сказал он. – Я слишком устал, чтобы тратить время на эту чушь. Я знаю, что ты соль земли, а я никчёмный богатей, но сейчас мы оба в беде.
Я заткнулась. Я тоже слишком устала. Я представляла себе кровать, пуховые одеяла, согревшиеся ноги. Наконец мы вышли из зарослей чертополоха к изгороди и неуклюже перебрались через колючую проволоку и кусты боярышника. Мне пришлось придерживать проволоку, чтобы Ноа не зацепился за неё кудрями.