— Пусть небо помогает тебе, сынок, — напутствовал мужчина. Положил в мешок ещё несколько буханок и протянул Сэтману. — Первое время будет тяжело. Для начала порежьте хлеб на сухари, а захочется свеженького — приходите ко мне. Боюсь, что с деньгами вам будет трудно. Вот несколько монет на первое время.
— Мы не можем взять деньги! — Сэтман отступил с каменным лицом. Врождённая гордость была превыше предстоящих трудностей.
— Сынок, ты перестань сопротивляться, — по-доброму сказал мужчина и, схватив меня за руку, положил на ладонь монеты и загнул мои пальцы, накрыв деньги. Они лежали у меня в кулаке, и я не знала что делать. Глянула на Сэтмана, но мужчина заговорил вновь: — Бери-бери. И не противься.
— Вы слишком щедры, — охрипшим голосом произнёс Сэтман. — Спасибо большое. Как только появится заработок, я отдам.
Мужчина пожал плечами, мол, можешь и не отдавать. Потом показал куда идти, чтобы попасть к главному распорядителю и напоследок сунул мне в руки ещё одну здоровенную булку.
Мы пошли дальше вдоль торговых рядов. На нас оглядывались и шептались за спинами.
— Наверное, впервые видят золотоволосую женщину, — отметил Сэтман, а я отметила нечто иное — гордость в его голосе. Значит, не только я горжусь им, но и он мной. Это открытие пролилось бальзамом на мою душу.
Рынок кипел: кто-то что-то продавал, другой покупал. Из рук в руки переходили серебряные монеты. Всё же не всё в этом мире оценивалось магической россыпью. Понятие денег тоже имелось.
Миновав рынок, пошли по улице. Здесь всё было в движении: люди, лошади, повозки. Нам приходилось протискиваться в толпе и стараться быть не затоптанными лошадьми. Дома на улице были двухэтажные. Прямоугольниками они вытянулись вдоль дороги. Длинные сплошные балконы тянулись по фасаду обоих этажей, и на второй этаж лестница вела прямо с улицы. Судя по оживлению, царившему на них, балконы исполняли роль коридоров, и с них был вход в комнаты.
Каждый дом кишел людьми, отчего жилища напоминали муравейники. Комната главного распорядителя находилась в одном из них. Пришлось расспросить человек десять, прежде чем удалось найти его. Он заседал на первом этаже в угловой комнате. Дверь нараспашку, но войти без стука было бы верхом наглости. Постучав в косяк двери, Сэтман шагнул внутрь, не отпуская мою руку. Комната оказалась небольшой, с двумя окнами. Возле одного из них стоял громоздкий стол, а за ним сидел сутулый невзрачный мужчина. Худосочный, с острым носом и проворными, как у хорька, глазами. Он внимательно изучал открытую тетрадь и нехотя оторвался от неё, чтобы глянуть на нас.