— Аркадий Дмитриевич, мне нужно с вами поговорить
Он довольно заулыбался, взял ее под руку.
— На ловца и зверь бежит. Поговорим в машине? Там нам будет гораздо комфортнее.
— Аркадий Дмитриевич, у меня всего лишь небольшая просьба, — сказала Вася. — Мы будем дольше идти до машины.
— Не хочу ничего слушать, — Любимов мягко, но настойчиво продолжал тянуть ее на стоянку, где стояли автомобили сотрудников.
— Ну, выкладывай свою просьбу, — произнес Любимов, как только они захлопнули дверцы.
— Тот колокольчик, который стоял у меня на рабочем столе, помните?
— Еще бы не помнить, занятная вещица. И что с ним не так?
— Его нужно вернуть Марату. Я не знаю, как это сделать.
Любимов хмыкнул. Потер руки.
— Ну, это просто, я устрою вам встречу, и ты отдашь колокольчик ему в руки.
— Нет! — тут же отказалась Вася. — Так не пойдет. Не хочу с ним встречаться! Я отдам колокольчик вам, а вы ему. Хорошо?
— Нет, — на этот раз отказался Любимов.
— Но почему? Что вам стоит? — удивилась Вася. — Это совсем пустяковая просьба.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказал Любимов. — Между вами была близость двух адекватных, взрослых, полностью отдающих себе отчет в своих действиях, людей. Марат подарил тебе эту вещь. Ты ее приняла. Сейчас вдруг захотела ее вернуть. Набиваешь себе цену?
Василиса ошеломленно уставилась на Любимова. Его предположение неприятно задело. Но фактически все так и было: богатый мужчина сделал подарок своей любовнице. Вася проглотила недобрые слова в адрес московского юриста, готовые сорваться с губ, горько улыбнулась.
— Все верно, кроме вашего вывода. Мне не нужны никакие подарки от Марата. Я не догадывалась о стоимости игрушки, иначе вернула бы ее немедленно. Допускаю, Марат — тоже не знал.
Любимов покачал головой.
— Уверяю тебя, Марат знал. Он отлично разбирается в ювелирных изделиях. И делая тебе такой подарок, он действовал вполне осознанно.
Господи! Да ведь он подарил ей колокольчик до того, как она с ним переспала! Он банально хотел ее купить?! И, конечно же, он решил, что ему это удалось!
— Я все равно не могу принять его, — борясь с подступившей тошнотой, отрубила Вася. — Это слишком дорогая для меня вещь.
— Тогда возвращай его сама, — твердо сказал Любимов.
— Я боюсь, — вдруг жалобно проговорила Вася.
— Не удивительно, — ответил Любимов. — Я бы тоже боялся. Ты первая из всех его подружек, кто его так бесцеремонно отшил. Теперь я понял, почему он так беситься. Сначала я было подумал, что он из-за машины злиться. А — нет. Оказывается, из-за тебя.
— Вы не так поняли, — перебила она. — Я боюсь, что когда увижу Марата, я разобью этим колокольчиком его высокомерное лицо.