Дверь распахнулась, и появился Биллингз, как всегда, суровый.
— Она примет вас в утренней гостиной, милорд.
Выдохнув с облегчением, Хайгейт перешагнул порог и протянул дворецкому мокрые пальто и шляпу. София встретила его на полпути в коридоре.
— Слава богу, вы пришли! — Ее лицо было бледнее, чем обычно, белое как мел, а под глазами ярко выделялись синеватые круги.
— Что случилось?
— Джулия пропала, и это моя вина. — По щеке поползла слеза.
Хайгейт уже потянулся смахнуть ее, но на полпути его рука замерла.
— Ваша вина? Как это может быть вашей виной?
— Я отвратительно вела себя с ней после объявления об их помолвке. Я… — София упала на кушетку и заломила руки. — Я не могла заставить себя поговорить с ней и спросить, как же она стояла там и согласилась с помолвкой, если заверяла меня, что откажется наотрез. Как я это вынесу? Как смогу жить, зная, что Кливден всего лишь мой зять?
Хайгейт сел рядом, задев бедром ее юбку.
— Почему вы решили, что Джулия исчезла именно по этой причине? Чтобы избавиться от помолвки?
— В противном случае сестра оставила бы нам записку, чтобы мы не волновались.
— И давно она исчезла?
— Вчера вечером. Мама настояла, чтобы я съездила с ней к модистке насчет приданого, а когда мы вернулись, Джулии уже не было. Папа сказал, они поссорились. Мы наводили справки, но никто ничего не видел.
Хайгейт потер подбородок.
— Вчера вечером, говорите? Неужели никому не пришло в голову проверить дороги, ведущие на север?
— В такую ужасную грозу? Да никто в здравом уме не отважился бы на такую поездку.
— Отважился бы, если не хотел быть пойманным.
— Но на север. Зачем… — София уставилась на него, приоткрыв рот. — Вы думаете, сестра сбежала, чтобы выйти замуж?
— Будь я азартным игроком, поставил бы приличную сумму на то, что Джулия сбежала в Шотландию с лордом Бенедиктом.
Только представить себе этого ублюдка Кливдена рогоносцем. Ну, или почти рогоносцем. Пора ему узнать, каково это. Впрочем, вряд ли он почувствует что-либо, кроме унижения. У него нет чувств, чтобы понять глубину горя, которое он причиняет другим своими темными делишками.
София наморщила лоб, и Хайгейт с трудом удержался, чтобы не разгладить эти складки.
— О, Джулия никогда бы не сбежала с лордом Бенедиктом. Видите ли, он ее любит.
— Весьма уважительная причина для побега.
— Только не для моей сестры. Она не хочет выходить замуж по любви.
Хайгейт откинулся на спинку кушетки, задев плечо Софии, и побарабанил пальцами по деревянному подлокотнику.
— Может быть, он ее переубедил.
София подалась к нему, прижавшись чуть сильнее, и в животе у Хайгейта защекотало сладкое предвкушение.