Аринка по глазам боярина видела, что говорить он хотел совсем не о том. А уж если по совести, то ему не до разговоров было. Рыжая видела горячий взгляд, отвечала трепетом. С того Шумской грозно поглядывал на Житяниху, а та вроде как не замечала.
Ай, нет, заметила!
— Боярышня, ты побудь тут минуточку малую, мне отойти надоть. Я скоро обернусь, ты стой на месте-то, — мамка пожалела рыжую, глаз ее печальных не снесла, да и сделала малый подарок для молодых.
За минутку-то что они успеют? Греха большого не выйдет. Токмо мамка отвернулась-отошла, Шумской Аринку подхватил и снес, будто ураганом к стене сараюшки.
— Арина, что за казнь такая? — целовал так, что Аринка едва на ногах держалась, а и рада была, дурёха.
Отвечала на поцелуи сладкие, обнимала жарко.
— Последняя седмица, золотая… А покажется годом… — Шумской сердился, но и горел, как в пламени, и Аринка вслед за ним.
Андрей дурной сделался, дернул вверх подол Аришкиного летника, к стенке крепко тиснул, а тут голос мамки!
— Аринушка, иду я. Уж прости, что ждать-то заставила, — хитрая тётка шумнула, чтобы успели друг от друга отлепиться.
Шумской едва не зарычал. Отпустил золотую свою, и громко так молвил:
— Мамка, иди нето ратником в мой дозорный десяток. Возвышу. Мимо твоего носа ни одна мышь не проскочит.
Аринка даром что чуть не пылала от греховного, но все ж прыснула, зашлась тихим смехом.
— А и спасибо, боярин, за посул. Пойду нето, — мамка поклонилась, и огрела сармата ехидственным взглядом. — Когда меч-то выдашь?
Аринка видела, как изгибается бровь ее жениха сердитого, и любовалась. Вот ей Богу! Красивый такой…
— Меч, говоришь? Ладно. Будет тебе меч. А то сама купи, — достал из подсумка золотой и вложил Житянихе в узловатую ладонь.
Та аж обомлела — золотом, да за минутку малую с невестой? Дурной, как есть дурной! Пригляделась к нему, и поняла — дюже любит Аришку-то. Такие вот смурные на поверку самые неуемные в любвях. Знала, поди. Уж не первый год в мамках ходила.
— Щедро, боярин. Спаси тя Бог, — поклонилась. — Токмо знай, более Арину Игнатовну с тобой одну не оставлю. Работа моя такая.
Ариша видела, как Шумской вздохнул тяжело, но и кивнул мамке, мол, без тебя знаю, что ты, злыдня, справно повинность свою несешь. Снова двинуло рыжую в смех.
Андрей на это только головой покачал, брови рассупонил, улыбнулся и уже проводил Арину до хоромцев урядно. Шел позади невесты своей и Житянихи, вроде как провожал. Уж у ворот Аринка вновь услыхала голос его бархатный.
— Ариша, так не прощаюсь я надолго. Следующим воскресеньем свидимся, — вздохнул. — А ты, мамка, глаз не спускай. Люди мои тут все время, так ты кричать-то не опасайся, если что.