Я прихожу в себя только в своей спальне. Если быть точнее — в той комнате, которую мне отдал Ветров. Сидящей на полу, спиной к двери и стирающей слезы с щек.
Много-много слез. Из них получится маленькое море.
Господи, Рита, ты серьезно? Плачешь из-за этого мудака? И потому, что он тебя послал к черту?
Мне показалось…
Показалось, что все это не просто так. В какую-то секунду, когда мы глядели глаза в глаза, я ощущала, что между нами дрожит от невидимых вибраций воздух.
А потом…
— Убирайся с глаз… — ледяное, будто только что из Антарктиды привезли.
Как говорится — показалось…
Но тьма в его глазах… Она была. Я её видела. Я видела её и хотела шагнуть в её пьянящие, жгучие объятия…
Вот тебе и правда жизни, Риточка. Три откровения, и каждое — восхитительней предыдущего.
Откровение первое — тебе нравится этот мудак. Действительно нравится, и ты об этом давно знаешь, просто очень хорошо прикидываешься, что это тебя не волнует.
Откровение второе — уровень влечения к нему у тебя сейчас такой, что ноги отнимаются и хочется вообще ими не ходить. Если Владислав Каримович изволит поймать тебя на ручки.
Давно такого не было. Давно уже гормоны не забивали в моем организме практически паническую непереносимость мужчин, давно я не ощущала в себе готовности закрыть глаза и нырнуть. На страх и риск…
Откровение третье — ему как и прежде на тебя плевать. Ты — как и прежде инструмент для достижения цели. Обольщать тебя, любить тебя, относиться к тебе как к человеку никто не собирается.
И это — внезапно обидно.
На этой досаде я ловлю себя как с поличным на месте преступления.
Рита, ты вообще в своем уме? Другого мужчину для своих хотелок ты выбрать не могла, конечно?
Видимо, нет…
Я поднимаюсь с пола, ползу в чертову личную ванную, чтобы умыться ледяной водой и зависнуть на свое отражение в зеркале.
Синяки.
Расписанная ими половина моего лица выглядит кошмарно.
Этим подбитым глазом точно никого не очаруешь.
Первый раз за последние сутки я так сильно ненавижу ублюдка Городецкого.
Первый раз за несколько лет испытываю нереальную досаду от того, что выбыла с поля боя, на котором испокон веков сражаются мужчины и женщины.
Ветров привык к лучшему. К бесконечно длинным ногам, к идеальной картинке. Я не соответствую ни одному из этих критериев, возможно, поэтому он и ведет себя как ведет. Той же Лане доставалась иная его сторона.
И все-таки… Я смотрю на себя в зеркало и отчаянно хочу мести. Эмоций от этого ледяного истукана. Хочу выжать из него всю кровь по капельке, даже если сама я при этом обречена.