Сидевший рядом Йоргу при последних словах дернулся, едва не подскочил, бросил шепотом:
– Что я тебе говорил, капитан?
А на мгновение запнувшийся Штефан продолжал заливаться соловьем:
– Мама в слезы. В этот раз ребенок в колодец полез, а в следующий – куда? В турецкую засаду?! Нету?! Так он найдет! Из дому вон уже сбежать на войну пробовал, тоже по дядькиной милости!
Симеон подавился смехом.
– А что, правда, пробовал?
Штефан насупился.
– Ну, пробовал. Мелкий же был, не соображал, чем может кончиться. Изловили меня только быстро – даже за ворота выбраться не успел. Мама так расстроилась, что я ей даже слово дал – не бегать больше никуда без ее ведома. Только мама не права была – дядька ни при чем был, я просто соскучился очень. А про подземный ход мне вообще деревенские рассказали. Ну, я ей так и сказал – что это я сам, а не дядька.
– И что?
– Что-что... Мне сроду сильнее не влетало! – Штефан тяжело вздохнул, но в глазах так и плясали бесенята. – И от мамы, что я ее в гроб вгоню такими выходками. И от дядьки: чтоб не смел с матерью спорить и волновать ее не смел, и вообще она права, а он со мной поседеет раньше, чем четвертый десяток уполовинит. Отругали вдвоем на чем свет стоит, и за дверь выставили – дескать, решать будут, что со мной делать и как наказывать.
– А ты, ясное дело, уши грел? – хмыкнул Симеон. – Долго мамку-то потом обхаживал, чтоб возле дядьки крутиться не запрещала?
– А она и не запрещала, – Штефан снова разулыбался. – Наоборот, велела, чтобы все время у него на глазах был. Так что до самого его отъезда ходил, считай, под конвоем и за каждый шаг отчитывался. Зато мы вместе тайный ход поискали. Дядька сказал – обычное дело, что ходы сперва понастроят, а потом потеряют, если планы вовремя не передадут.
– Нашли? – полюбопытствовал Йоргу.
Штефан помотал головой.
– Нет. Может, его и не было никогда, у нас же все-таки не крепость, чтобы контрминные галереи[67] копать.
– А что такое контрминная галерея? – робко переспросил Макарко.
Йоргу махнул рукой.
– Штефан, объясни! – и повернулся к Симеону. – Ну, что скажешь, капитан?
– А чего я скажу? – искренне удивился Симеон. – Кроме того, что дурак – у нашего Подсолнуха батька – пацан норовом точно в их семейку удался, не в приказчика какого-то там.
– Н-да? – задумчиво протянул Йоргу, вновь теребя усы. – Ох, что-то нехорошие у меня предчувствия, Симеоне... А отдай-ка ты мне нашего Подсолнуха на недельку-другую, есть у меня дело до него одно. Не знаешь, он в артиллерии хорошо разбирается?
Симеон пожал плечами.
– Да вроде прилично – военная школа ведь. Забирай, коль у тебя душа не на месте, – и прибавил мысленно, что и парень заодно при деле будет – у Йоргу не зашкодничаешь!