Рассвирепевший Симеон отдал приказ назавтра не похмеляться, и застава обиженно расползлась по местам – отдыхать. Ночью и утром поднимались для смены, матерясь и хватаясь за трещавшие головы, а виновник безобразия проснулся, глядя на мир возмутительно ясными глазами. Правда, тоже тихонько шипел и старался дышать не в полную силу – видно, разболелись все шишки, что ему наставили разбойники. Но подскочил бодро, не как боярская деточка, приученная нежиться в перинах.
Симеон усмехнулся, когда парнишка вровень с мужиками вывернул на себя ведро колодезной водички, тихонько взвизгивая и ежась, но с приметным удовольствием. Славный мальчишка! И прав Йоргу: ну и дурак же тот боярин, который этого Штефана выкинул за порог!
Все утро Симеон провел в арсенале, перебирая вместе с Мороей ружья. А когда настало время менять посты у рогатки на дороге, заглянул по дороге в конюшню и, к своему удивлению, застал там Штефана, успевшего вычистить вместе со своим гнедым еще полдюжины коней заставы и изрядно изгваздавшего свою явно последнюю чистую рубашку.
– Ты чего тут делаешь?
Парнишка взглянул исподлобья и сноровисто выбил скребницу о ближайшую подпорку.
– Тебя жду, капитан. Мне вчера сказали, что без твоего распоряжения меня не выпустят.
Симеон задумался. Парнишка гордый, следовало ожидать, что соберется все-таки ехать в свою школу...
– А чего у коней? – полюбопытствовал он.
Штефан пожал плечами.
– Так дорога дальняя, а за своим конем надо самому следить.
– Дорога? – Симеон поморщился: поговорить бы с мальцом, но время смены, а вернется он только к ночи. Впрочем, поговорить-то это не помешает. – Слушай-ка, Штефан. За коней спасибо, сам видишь – половина заставы нынче с перепою мается. Собирайся и пошли со мной до рогатки, заодно и о твоей дороге поговорим. Оружие только возьми.
Мальчишка изумленно уставился на Симеона.
– Оружие?
– Тут граница, парень, – Симеон хлопнул его по плечу, мельком подумав, что надо бы переодеть мальчишку – не в этой же кисейной тряпочке проводить самые жаркие полдневные часы на открытом солнце, да и внимание проезжих привлекать ни к чему. Крикнул на двор: – Мороя! Дай ему какую-никакую одежу заместо мундира, чтоб не светился особо на дороге! – и строго сказал, желая проверить Штефана: – На сборы тебе четверть часа, не больше.
Тот прищурился, разве что язык не показал:
– Сколько твой каптенармус копаться будет – я тебе не ответчик!
Симеон едва не рассмеялся – ну, язва! Возразил серьезно:
– А поговорку о том, что виноват будет не тот, кто виноват, а тот, кого назначат, ты у своих австрияков не слыхал, что ли?