Но ведь для меня можно было сочинить историю и попроще, чем вот эта, писаная на воде вилами.
Да и не сказать, что он очень уж реабилитировался. Как возможно взять и простить то, что он сделал с моей жизнью?
Но…
Я помню Яра восемь лет назад. Категоричный, упертый, целеустремленый, всегда платящий по счетам, как в положительном смысле, так и в отрицательном, Ветров обладал кучей черт характера, обеспечивающих ему успешность по жизни, но в личной жизни это иногда было совершенно невыносимо. А уж это его нежелание делиться со мной проблемами — оно вымораживало меня до самого последнего дня нашей семейной жизни. Да, я знаю, что он может со всем справиться сам.
Но вот — справился! От души!
Вот только каково бы было мне на его месте? Если бы меня уверили в его измене? Что бы сделала я? Не хотелось бы мне его крови напоследок?
Нет, вряд ли бы стала портить жизнь и вредить карьере, но…
— Вик?
Повернувшись к Ветрову, я застаю его с поличным. А именно — на том, что его глаза задумчиво таращатся на зону пониже моей шеи. Типа на пальцы мои смотрит, ага! На пальцы. И на грудь, которая под ними.
И почему мне сейчас хочется чуть поправить волосы, чтобы они получше лежали на этом самом месте? Я знаю почему. Но пока не время этому поддаваться.
Яр спохватывается после моего смешка, прекращает пялиться.
— Отвезти тебя домой? — мирно спрашивает он. Надо же. Если припомнить, как у нас было в самом начале после моего разрыва — когда он приперся ко мне домой предлагать мне денег за отказ от рабочего места — это просто чудовищный контраст.
Вот только как тебе доверять, Яр, скажи мне?
— Не знаю, как мне сейчас ехать до дома, — отвечаю я, чтобы не оставлять и этот вопрос повисшим в воздухе, — три часа ночи. Пока доедем туда — я даже минуты поспать не успею, уже нужно будет ехать обратно, на работу. Рабочий день никто не отменял.
— Можем взять отгул, — тут же предлагает Яр, — Эд нам должен за выходной, так что…
— Не, — я покачиваю головой, — чисто теоретически мне обещали сегодня назначение на роль и.о. главы отдела. Мне интересно, не одумался ли Козырь, и не сойду ли я там с ума. Откладывать такие вещи лучше не стоит все-таки.
Все. Я не хочу больше болтать, я прижимаюсь щекой к подголовнику, и прикрываю глаза. И шевелиться тоже больше не хочу. И думать. Думать сейчас — это вообще почти больно. Новые факты шебуршатся в моей голове раскаленными жуками, обжигая и порождая все больше и больше новых вопросов.
Ветров заводит двигатель.
— Куда ты меня везешь? — я спрашиваю, не раскрывая глаз.
— Есть разница?