— Хочу в душ, — недовольно хрипит, но отпускает.
Под горячими каплями воды понимаю, что мой дом в Питере, а не в Крыму. У меня запись на фотосессии, наверное, дерект завален письмами и на мобильнике сотни пропущенных. В тоже время осознаю, что все это было словно в прошлой жизни. Но я столько лет зарабатывала свое имя, и теперь должна так легко с ним расстаться?
Черные джинсы и коричневый свитер, чашка эспрессо в руках и зверский взгляд, когда я выхожу к нему в полотенце.
— Почему ты не одета?
Я знаю, в таком виде мне ничего не грозит, вижу его желание, стекающие по телу.
— Отпусти меня домой. Он в Питере, а не там, куда мы едем.
Откладывает телефон и ставит кружку.
— Там нет дома, тебя там никто не ждет.
— Там моя жизнь.
— Теперь твоя жизнь рядом со мной. Не беси меня и одевайся, — от теплого зверя ни остается и следа. Я медлю. Мне кажется, если я соглашусь на эту поездку, то потеряю единственное, что связывает меня с моей прошлой жизнью.
— Я не хочу лететь с тобой.
— Мне показалось, что хочешь.
Теряюсь, — ты забрал мою жизнь, силой…
— Знаю. А теперь одевайся, ты едешь со мной, — снова его леденящий хрип. Он вновь чужой, холодный и безжалостный.
— Я не поеду. Меня хотели убить, из-за тебя! Кто ты мне, что я должна рисковать ради тебя жизнью?!
— У тебя пять минут! Иначе я вынесу отсюда твой голый зад, а ты будешь умолять меня, как делала это ночью.
Мне словно дали пощечину, сгораю от стыда и злости, ненавижу, бесчувственное животное.
— Пошел ты! — шеплю в ответ, разворачиваюсь и бегу в комнату.
Он догоняет меня, хватает за шею. Находит какие-то вещи, сует мне в руки и толкает к выходу. В этот момент входит Ос, на меня не смотрит, ждет указаний от своего работодателя. Они говорят без слов, Ос молча, удаляется.
— Одевайся, — я все еще в одном полотенце сижу на заднем сиденье Бэхи. Спереди Ос, рядом зверь, сверлящий меня черными глазами. Ненавижу, сволочь.
Ос
Она принадлежит ему, стоит в полотенце, как ни в чем не бывало. Сдалась? За все годы, что я знаком с Матоном лишь одна женщина появлялась относительно регулярно, но с ней не было столько хлопот.
Теперь Эмма с ним. Точка.
Эмма
На переднем сиденье Энджел с пилотом, я и Медведь сзади. Подавляю в себе тошноту от увеличивающейся высоты. Вжимаюсь в сиденье, и он берет меня за руку, успокаивает взглядом, но я одергиваю ее, я тут не по своей воле. Он тут же хватает меня за шею и прижимает к себе, слышу, как стучит его сердце в груди.
— Сиди смирно, — каменный бицепс, не могу шелохнуться. А он тихо смеется, чувствуя свое превосходство.