Его постель и так целую неделю пустовала, а последние события обострили все, до единого, плотские желания, и под напором адреналина не. Тая замерла, застыл и Марат, продолжая сминая ладонями тонкий девичий стан.
Девушка оказалась невинной.
Неужели она не соврала?!
Такого поворота Марат не ожидал. Буйный думал, что слова Таи о невинности — это своего рода кокетство, игра словами…
— Я же говорила, — всхлипнула Тая и отползла вглубь салона.
Марат выругался себе под нос. В голове не было ни одной разумной мысли.
Он поправил на себе одежду и сел внутрь, посмотрел на девушку, пытающуюся натянуть на колени платье. Марат не мог подобрать слов. В голове звенело.
Хоть к Тае он относился на порядок лучше, чем ко всем другим девушкам, выделял ее для себя особо, но признаться, в ее слова о невинности он не поверил. Она твердила ему об этом, несколько раз прямо сказала, но он все равно думал, что у Таи уже кто-то был, а слова о невинности были лишь игрой.
Однако все оказалось не так.
Тая едва слышно всхлипывала, не смотря на Марата. Он достал телефон и позвонил домой, прислуге, приказав всем покинуть дом, поинтересовался, где находится Шамиль. Но его не оказалось дома.
Это было к лучшему.
— Иди сюда, — негромко позвал Таю.
Она испуганно посмотрела на Марата и снова заплакала.
— Иди, не обижу.
Буйный сам приблизился к девушке, хрупкой, словно хрусталь, но такой сладкой, особенной. Тая напряглась, сопротивляясь, но Марат настойчиво усадил ее к себе на колени и запустил одну руку за шею, второй сжимая тонкий стан.
— Неприятно?
— Да! — выпалила Тая. — Очень! Я же говорила… Я больше ничего не хочу, отпусти меня!
— Не плачь, Синичка. Я все исправлю. По-особенному сделаю. Тебе понравится…
— Это уже не исправить.
— Ты про свою невинность? Я бы ее в любом случае забрал.
— Но не так, как будто я… — Тая снова всхлипнула. — Ты на меня играл! Это ужасно…
На это возразить Марату было нечего. Все слова были бы пустыми и ничего не значащими.
— Я бы тебя не отдал. Ни за что. Верь мне, — попросил.
Тая отрицательно качнула головой.
— Хочу домой, — шепнула едва слышно. — Я хочу вернуться домой и все забыть.
— Но только я не могу тебя отпустить. Ты меня зацепила слишком сильно…
Буйный прижал Таю ближе, поймал ее сладкие, влажные губы и впился в них поцелуем, преодолевая лаской языка некоторый испуг и сопротивление Таи, которая словно решила отказать ему окончательно. Такого еще никогда не было и это лишь подхлестнуло Буйного, заставило его целовать, зацеловывать девушку, брать напористыми толчками языка, и мягко зацеловывать припухшие губы. С каждой секундой пожар в его крови становился только сильнее, давление возрастало.