— Будь добра, наполни до краёв.
Он медленно подвинул бокал к моему краю стола. А сам сел на диван, закинув ногу на ногу и, откинувшись на спинку, закрыл глаза.
Я выполнила приказ, но встала так, чтобы загородить бокал собой. Не то чтобы я собиралась жульничать, просто не хотела показать, как дрожат мои руки.
Всё знаю, Ванда рассказала, что надо делать, и всё же я жутко боялась. Вдруг что-то пойдёт не так, и я буду виновна в его смерти?
Не прощу себе, не смогу с этим смириться, тогда одна дорога -- в Непроторенный лес. Стану лесавкой, буду мстить всем живым, потому что среди них нет его.
Страх на секунду парализовал волю, и я пролила несколько капель на столешницу, которая тут же впитала сок. Он оставил на гладкой поверхности пятна, похожие на чернильные кляксы.
В воздухе разлился густой запах горечи и леса.
— Давай скорее!
— Ты уверен? — спросила я, не оборачиваясь, Флакон, в котором я принесла ядовитый сок, опустел, я спрятала его обратно и достала фиолетовую свечу, завёрнутую в чёрный бархат.
Пальцы не слушались, я чуть не выронила её на пол. Но зажгла от горящей свечи.
— Уверен, не бойся, сегодня ты узнаешь обо мне больше, чем я бы хотел, но такова цена.
— Пообещай мне кое-что, — решилась я произнести, когда уже, держа наполненный бокал, приблизилась к Кестору.
Он продолжал сидеть на диване, не меняя позы. Внешне выглядел до безобразия расслабленным, у меня даже закралась мысль, не разыгрывает ли он меня с этим ритуалом, чтобы испытать, стану ли беспокоиться, выполню ли свои обещания.
Не попытаюсь ли от него избавиться, наконец.
Но я сразу отогнала эту мысль: Ванда не стала бы в этом участвовать, она относилась к ремеслу травницы и отравительницы, как к священнодействию.
Ни за что хозяйка бы не позволила устраивать этот спектакль ради глупой проверки! Травы обидятся, перестанут служить, силы не отдадут.
— Ну что ты, волнуешься? — Кестер схватил меня за свободную руку и прижал её к своим губам. — Тебе ничего не угрожает.
— А тебе? — спросила я торопливо и вспыхнула от смущения. Выдала себя с головой, надо быть осторожнее. Я откашлялась и продолжила как можно равнодушнее: — Зачем тебе это?
— Нужны силы для предстоящего дела. Помнишь, я показывал тебе три артефакта в шкатулке? Скоро придёт время ими воспользоваться.
— Это стоит того?
Я, наконец, выдернула руку из его горячих, крепко стискивающих мои пальцы ладоней.
Он ничего не ответил, молча принял бокал и осушил его до дна, не сводя с меня синих глаз, в полутьме, несмотря на горевшие повсюду свечи, казавшихся почти чёрными, провалами, из которых на меня смотрело чудовище.